JК
Второе предупреждение. Неполадки в русском доме :: Кара-Мурза Сергей Георгиевич
Страница: 90 из 467Куняев — патриот, хотя и в амплуа «наивного».
Во первых строках своего письма «потомок рода» выразил С.Ю.Куняеву «недоумение и глубокое сожаление» по поводу « слишком острой ностальгии по советской эпохе ». Эта ностальгия, мол, нет-нет, да и проскользнет в воспоминаниях С.Ю.Куняева. Каким самомнением надо обладать, чтобы отпускать подобные упреки. Ностальгия — это чувство , притом лирическое. Не знает экс-дворянин разницы между чувством и расчетом, забыл в тени швейцарских банков? А еще поучать берется.
Бринкен очень недоволен тем, что Россия в 1917 г. через революцию сумела вырваться из исторической ловушки, в которую ее загнал интернационал чубайсов, ротшильдов и ходорковских начала ХХ века. Возможно, в этом недовольстве есть сильный шкурный мотив, а может, в Бринкене пульсирует чистая бескорыстная ненависть к «восставшему хаму». Это не важно, хор ненавистников объединен именно злобой. Как же так, Россия уже была в их руках, уже и петлю намылили — и на тебе! Да еще ухитрилась ядерные ракеты наладить — жди теперь, пока они совсем проржавеют. Недаром так брызжут слюной на Сталина, который сумел в простых словах объяснить «ход истории» народу и организовать его на сверхусилие.
Бринкен помнит, что Россия в 1917 г. была страна на 80% крестьянская. Чего же вдруг случилась революция? Мужички любят доброго барина, народ-богоносец стоит за царя-батюшку — и вдруг такой облом.
Во первых строках своего письма «потомок рода» выразил С.Ю.Куняеву «недоумение и глубокое сожаление» по поводу « слишком острой ностальгии по советской эпохе ». Эта ностальгия, мол, нет-нет, да и проскользнет в воспоминаниях С.Ю.Куняева. Каким самомнением надо обладать, чтобы отпускать подобные упреки. Ностальгия — это чувство , притом лирическое. Не знает экс-дворянин разницы между чувством и расчетом, забыл в тени швейцарских банков? А еще поучать берется.
Бринкен очень недоволен тем, что Россия в 1917 г. через революцию сумела вырваться из исторической ловушки, в которую ее загнал интернационал чубайсов, ротшильдов и ходорковских начала ХХ века. Возможно, в этом недовольстве есть сильный шкурный мотив, а может, в Бринкене пульсирует чистая бескорыстная ненависть к «восставшему хаму». Это не важно, хор ненавистников объединен именно злобой. Как же так, Россия уже была в их руках, уже и петлю намылили — и на тебе! Да еще ухитрилась ядерные ракеты наладить — жди теперь, пока они совсем проржавеют. Недаром так брызжут слюной на Сталина, который сумел в простых словах объяснить «ход истории» народу и организовать его на сверхусилие.
Бринкен помнит, что Россия в 1917 г. была страна на 80% крестьянская. Чего же вдруг случилась революция? Мужички любят доброго барина, народ-богоносец стоит за царя-батюшку — и вдруг такой облом.