За хлебом   ::   Сенкевич Генрик

Я про Смоляка говорю,про конюха.

- Что ж, он и вправду хват, а только выкинь ты его из головы. Ни ему до тебя, ни тебе до него дела нет. Ты едешь, чтоб стать барыней, а он как был конюх, так и останется.

- И у него тоже есть земля!

- Есть, да в Липинцах.

Марыся ничего не ответила, подумав про себя, что от судьбы не уйдешь, и с тоской вздохнула. Между тем матросы убрали паруса, зато винт с такой силой бурлил воду, что весь пароход содрогался. Качка почти совсем прекратилась, и вдали вода уже казалась гладкой и голубой. Из трюма появлялись все новые фигуры: рабочие, немецкие крестьяне, бродяги из разных приморских городов, ехавшие в Америку искать счастья, а не работы. Толпа постепенно заполнила всю палубу, и Вавжон с Марысей, чтобы не лезть никому на глаза, уселись на связке канатов в самом уголке, на носу.

- Отец, а долго нам еще ехать по воде? - спросила Марыся.

- Почем я знаю? Тут кого ни спроси, никто тебе не ответит по-нашему.

- А как же мы будем разговаривать в Америке?

- Да ведь сказывали нам, что нашего народу там тьма-тьмущая!

- Отец!

- Чего тебе?

- Чудно-то тут чудно, а в Липинцах-то все ж таки было лучше.

- Не болтай попусту.

Через минуту, однако, Вавжон прибавил, как бы говоря самому себе:

- На все воля божья!..

У девушки глаза наполнились слезами, и оба стали думать о Липинцах. Вавжон Топорек размышлял о том, для чего он едет в Америку и как это случилось, что он поехал.