За хлебом   ::   Сенкевич Генрик

За все это время Вавжон не промолвил дочери ни слова, и только когда настала ночь и порт обезлюдел, он как-то странно сказал:

- Пошли,Марыся!

- Куда? - спросила она сонным голосом.

- На помост. Там на досках и заночуем.

На помосте было совсем темно, и им пришлось пробираться ползком, чтобы не провалиться в воду.

В конце помоста была платформа из досок, а за ней таран для вколачивания свай. На этой платформе, защищенной навесом от дождя, обыкновенно находились рабочие, вколачивавшие сваи, но теперь там не было никого.

Подойдя к самому краю платформы, Вавжон сказал:

- Тут мы и будем ночевать.

Марыся не легла, а скорее повалилась на доски и, несмотря на рои москитов, крепко уснула.

Внезапно среди ночи ее разбудил голос отца:

- Марыся, вставай!

Что-то было в его голосе такое, что она тотчас проснулась.

- Что, отец?

В ночной тишине и мраке голос старого крестьянка звучал глухо, страшно, но спокойно.

- Слушай, дочка, - говорил он. - Не помирать тебе больше с голоду. Не пойдешь ты к людям на порог просить хлеба, не будешь спать под открытым небом. Люди тебя забыли, бог тебя забыл, горе истомило, так пусть хоть смерть тебя приголубит. Вода тут глубокая, недолго тебе мучиться.

В темноте она не могла разглядеть лицо отца, но глаза ее широко раскрылись от ужаса.

- Утоплю я тебя, горемычную, и сам утоплюсь, - продолжал отец. - Никто нам тут не поможет, никто не пожалеет. Завтра уж ты не захочешь есть, завтра уж тебе лучше будет, чем сегодня...

Нет! Она не хотела умирать.