Завещание   ::   Марков Георгий Мокеевич

- Голос ее дрогнул, и Нестеров почему-то выпрямился, готовясь к тому, что она сейчас заплачет, плечи ее задрожат от рыданий. Она кинет руки на стол. Но, вероятно; великий утешитель людских несчастий - время уже сделало свое дело: пригасило боль. Лидия Петровна энергично встряхнула головой, кольца ее пышных русых волос подпрыгнули и рассыпались по спине и плечам, и он понял: нет, она не заплачет. Все самое горькое перегорело в ней в жарком огне душевных страданий.

- Я так благодарна вам, Михаил Иванович, за дружбу с ним, - тихо сказала Лидия Петровна и опустила свою голову, скрывая слезинки, навернувшиеся в уголки глаз. - Так благодарна... - повторила она шепотом.

- Нам много предстоит, Лидия Петровна, прожить вместе, и потому я хочу просить вас: не величайте меня, не зовите меня на "вы"... Это как-то отдаляет меня от вас, а я знаю вас, вашу жизнь в течение четырех лет. Мне сейчас кажется - я не сегодня встретил вас, а знаю давно, давно, с тех пор, когда вы бежали до самой реки, вслед за поездом, увозившим Степана, размахивали платком, сдернутым с головы, и кричали: "Степа, жду тебя! Жду хоть сто лет!"

Должно быть, и она помнила об этих минутах. Она вскинула голову, глаза ее еще больше округлились, бледное лицо на мгновение окаменело, и вдруг все его линии и черты смягчились, пришли в движение от короткой улыбки. Воспоминание о минувшем всколыхнуло душу.

- Боже, и это вы знаете! - воскликнула она и порывисто протянула руку. - Согласна, Миша! И меня тоже не величай и зови на "ты": Лида.