Жить надо!   ::   Калинаускас Игорь

О смерти и любви



Чтотакое смерть тела? Значит ли это, что человек перешел в другое состояние? Что такое «умер»? Мы можем только предполагать, потому что мы еще живы. Можно лишь выдвигать гипотезы, используя свидетельства, которые нам кажутся достоверными. Является ли разрушение того, что мы называем биологическим телом, смертью на уровне бытия? Вряд ли. А на уровне смысла? Вполне возможно. Может быть, не обязательно, но возможно. Решая этот вопрос для себя, быть может, имеет смысл подходить методологически. Какая гипотеза будет стимулировать вас сильнее? Стимулировать для работы по производству смысла, соразмерного бытию.

Если меня стимулирует ужас перед бесконечными воплощениями, то я буду работать максимально интенсивно, если же эта гипотеза меня успокаивает – мол, еще есть время, – то для стимуляции деятельности она не годится. Оценка здесь возможна только относительно главной задачи. Еще Гурджиев заметил, что для восточного человека идея перевоплощений – стимул для быстрейшего достижения последнего. А христианство, основная религия Великого Среднего западного человека, предполагает, что все должно случиться здесь и сейчас – или никогда.

Дело в том, что персонифицированная суть, суть, определяющая духовную активность, одна и та же. Поэтому те, кого принято называть «достигшими», никогда не «воюют» между собой, в отличие от их последователей. Суть одна, а ход к ней разный.

Строго говоря, совершенно неважно, что будет после так называемой смерти.