JК
Русский вираж :: Свиридов Алексей
Страница: 107 из 422Штук пять кинокамер несколько музейного вида, современный репортерский видеорекордер с толстым объективом, ящики с катушками пленки, еще какое-то оборудование и даже несколько софитов, увидев которые Хомяк мысленно покрутил пальцем у виска: на таком солнце — и дополнительный свет!
Вернувшись в кабину, второй пилот доложил:
— Все нормально, центровку сделал, хоть и трудновато было. — И добавил осуждающе: — Такую бурную деятельность развили, и все больше бестолковую. Объективами к иллюминаторам против солнца примериваются, провода разматывают, втыкают куда-то, а у них не втыкается… Такое впечатление, что это не профи, а студенты какие-то, курса так с первого, в лучшем случае — со второго.
— Ну, пусть будут студенты… — с некоторым сомнением в голосе ответил Хомяк, но времени менять решение уже не было, и он скомандовал: — Давай связь с контрольной башней.
Корсар сидел на откидном сиденьице, изначально предназначенном для стюардессы, перегораживая и без того узкий проход. Место было неудобное, но зато обладало важным достоинством: через легкую занавесочку отсюда можно было видеть все, происходящее в салоне, а через открытую дверцу пилотской кабины — наблюдать за летчиками. Вживаясь в свою роль проверяющего чинуши, он, слушая диалог второго пилота с диспетчером, сделал несколько пометок в блокноте, потом глянул через плечо Хомяка на приборы и вновь сделал ничего не значащую запись.
Хомяк запустил двигатели, и через несколько минут «Бе-32» мягко стронулся с места и покатился на взлетную позицию. Добираться туда пришлось чуть ли не через весь аэродром, самолету пришлось проехать и вдоль рядов выставки, однако операторы необычным ракурсом не заинтересовались.
Вернувшись в кабину, второй пилот доложил:
— Все нормально, центровку сделал, хоть и трудновато было. — И добавил осуждающе: — Такую бурную деятельность развили, и все больше бестолковую. Объективами к иллюминаторам против солнца примериваются, провода разматывают, втыкают куда-то, а у них не втыкается… Такое впечатление, что это не профи, а студенты какие-то, курса так с первого, в лучшем случае — со второго.
— Ну, пусть будут студенты… — с некоторым сомнением в голосе ответил Хомяк, но времени менять решение уже не было, и он скомандовал: — Давай связь с контрольной башней.
Корсар сидел на откидном сиденьице, изначально предназначенном для стюардессы, перегораживая и без того узкий проход. Место было неудобное, но зато обладало важным достоинством: через легкую занавесочку отсюда можно было видеть все, происходящее в салоне, а через открытую дверцу пилотской кабины — наблюдать за летчиками. Вживаясь в свою роль проверяющего чинуши, он, слушая диалог второго пилота с диспетчером, сделал несколько пометок в блокноте, потом глянул через плечо Хомяка на приборы и вновь сделал ничего не значащую запись.
Хомяк запустил двигатели, и через несколько минут «Бе-32» мягко стронулся с места и покатился на взлетную позицию. Добираться туда пришлось чуть ли не через весь аэродром, самолету пришлось проехать и вдоль рядов выставки, однако операторы необычным ракурсом не заинтересовались.