JК
Золотой немецкий ключ большевиков :: Мельгунов Сергей Петрович
Страница: 22 из 170Виктора Адлера, утверждающего, что русский революционер Ульянов «смог бы оказать большие услуги в настоящих условиях» [11] – это само, но себе гораздо больше характеризует тогдашнюю тактику Адлера, нежели согласию Ленина идти в ногу с немецкой властью.
Сами большевики в своих воспоминаниях рассказали немало фактов, свидетельствующих о реальных попытках связаться с ними и использовать их деятельность в пользу немецкого командования. Посредниками являлись разного рода социалисты, и Парвус первым между ними. В этом отношении особо интересны конкретные показания Шляпникова. Они относятся к моменту уже оформившегося Циммервальда и его «левой», возглавляемой Лениным. Но психологическая обстановка благоприятствующая подобным комбинациям, стала складываться, как можно судить но примеру Адлера, уже с первых дней войны.
Вот что рассказала, например, ещё не бывшая в то время в рядах большевиков, Колонтай в «Отрывках из дневника 1914 г.» Эту интернационалистку совсем не трогала «судьба России». Она спешит из Кольбурга в Берлин, «наивно» веря, что надо быть на месте, чтобы участвовать и действиях немецкой социал-демократии против войны, и встречает «стихийны гипноз: Фатерланд»! «Да здравствует победа культурной Германии», – «таков язык немецких социалистов». «Смердящий труп» – сказала Роза Люксембург. Колонтай арестована и сожалеет, что не успела уничтожить «компрометирующие документы» – мандат с печатью русской партии.
Сами большевики в своих воспоминаниях рассказали немало фактов, свидетельствующих о реальных попытках связаться с ними и использовать их деятельность в пользу немецкого командования. Посредниками являлись разного рода социалисты, и Парвус первым между ними. В этом отношении особо интересны конкретные показания Шляпникова. Они относятся к моменту уже оформившегося Циммервальда и его «левой», возглавляемой Лениным. Но психологическая обстановка благоприятствующая подобным комбинациям, стала складываться, как можно судить но примеру Адлера, уже с первых дней войны.
Вот что рассказала, например, ещё не бывшая в то время в рядах большевиков, Колонтай в «Отрывках из дневника 1914 г.» Эту интернационалистку совсем не трогала «судьба России». Она спешит из Кольбурга в Берлин, «наивно» веря, что надо быть на месте, чтобы участвовать и действиях немецкой социал-демократии против войны, и встречает «стихийны гипноз: Фатерланд»! «Да здравствует победа культурной Германии», – «таков язык немецких социалистов». «Смердящий труп» – сказала Роза Люксембург. Колонтай арестована и сожалеет, что не успела уничтожить «компрометирующие документы» – мандат с печатью русской партии.