Страница:
407 из 674
Пинко перевел разговор на молоденькую учительницу, недавно присланную в деревню замещать учительницу, которая заболела. Пинко приезжая нравилась, Риккардо тоже нравилась.
— Оставьте в покое бедную учительницу, — сказала старуха.
— Это почему же? Мы ведь за ней ходим не для того, чтобы неприятность ей доставить. Мы за ней ходим, чтобы доставить удовольствие. — И Пинко засмеялся.
— Вот увидите, — предупредила старуха, — увидите, чем такие вещи кончаются.
— Вы говорите про старость, а старость вообще не по нашей части, — съязвил Риккардо.
— Опять учительница? — сказал Мате. — С учительницами, ребята, держите ухо востро, уж больно в них фашизм глубоко въелся. Не знаю, уж чем им там дуче угодил, но только среди них девять из десяти — фашистки. Я могу вам рассказать про одну учительшу — для примера.
— Расскажи.
— Фашистка до кончиков ногтей, — продолжал Мате. — Из тех, что мечтали родить сына от Муссолини. Она бы и с этим сукиным сыном Грациани не прочь была переспать.
— Минуточку, — вставил Пинко. — Она молодая была, красивая? С этого надо начинать.
— Лет тридцать, — сообщил Мате. — Видная женщина. Здорова, правда, была малость, грубовата, но все на месте. Особенно кожа у нее красивая была... чистый шелк.
— Слава богу, — обрадовался Пинко. — А то, если бы она старухой была или уродкой какой, ты мог бы рассказывать сколько угодно, я бы и слушать не стал, хоть бы это самый интересный в мире случай был.
|< Пред. 405 406 407 408 409 След. >|