Неизбежное   ::   Джин Яна

Так что же нам оставлено? Чем начинять пустое?

Как с равнодушьем быть? И с тем, с чем жить не стоит?

С глазами без слезы? С полупорожним взором?

Что делать с днями не пришедшими пока – в узоре

причудливом смешавшимися с теми, что пришли –

и ставшими милейшим душе капризной вздором?

Они – в отличье от случившегося времени –

не стали для пространства тяжким бременем,

не обрели конкретной внешности,

и – из причуды или неизбежности –

не оставляли по себе пятна или соринки;

как исчезающие кружатся они пылинки

исторгнутой из нашей плоти боли;

как тающие, лёгкие снежинки…

И эти дни ещё сродни догадке той,

что словом или даже запятой

не смела стать;

и тем богам под стать,

что не отважились вселенную создать;

такому слову «нет», что никогда

не скалейдоскопировалось в «да»;

свободе, наконец, – столь своевольной,

что не желает быть никем присвоенной.

Эпоха крестов и сплошных распятий,

в которой время на каждой пяди

пространства ему проиграло, сдалось.

Сложи потери твои и страданья –

получишь правдивое повествованье

о том, что жизнью твоей назвалось

в городе этом, где все мы меняемся

грёзами, воспоминаньями, маемся,

куда прибываем с тем, чтоб уехать,

где шёпот всегда отзывается эхом

громким, как крик; где взаимосменимы

дни и взаимопереставимы

вещи (их не меняется сумма),

где ухо боится вздоха – не шума,

где существование, существование –

причина единственная умирания;

где все – только прочие точки средь точек,

за исключением тех, кто не «прочие»…

От одиночества до одиночества

мы имена эти вслух повторяем,

а в одиночестве, словно пророчество,

в строчках – от рифмы до рифмы – спрягаем.