Неизбежное   ::   Джин Яна

Я ощущал себя как ощущает мерин,

страдающий хроническою жаждой ласки,

но вот, взамен, довольствуюсь я тряской задницей богачки,

которая ни разу не преминула взмахнуть хлыстом,

когда при скачке

речь заходила о препятствии крутом.

И соответственно в психушку я потом

попал, в Палату Номер Шесть…

Где избавление игла сулила каждый день принесть.

Тогда, воочию увидев что проделывает с нами бытиё,

я и решил порвать с ним связь, уйти в леченье от него.

Тогда и там я и решил, что буду притворяться мертвецом.

И с той поры почти что каждое моё словцо

в восторг читателя ввергает. К этой роли я пристал.

Ад – это жить без страсти, это – ежели ты стал

устройством этаким, способным только к описанию.

Ад – это отступить, смолчать, покуда сила грубая,

тебе не любая и гадкая, но хваткая,

пытается тебе подсунуть взятку.

И – отступать покамест не сгниешь украдкой

в сети замысловатой паутины из своих же слов,

которые, бездушные, напоминают племена,

лишённые иного дела, кроме как война,

но вдруг лишившиеся слуха и на этот зов…

И – превращаешься в зануду… Вызываешь зёв…”

“Итак, – продолжил он, – вот в этом свете

вы и должны воспринимать мои ответы,

хотя они покажутся банальными.

Я равнодушен ко всему батальному.

Вы даже вправе уподобить меня стекла осколку,

без толка всякого плывущему в протоке

захламленном, лишённому желанья представать

пред публикой. Прошёл угар блистать…

Ничто во мне вам, кстати, не напомнит вашего писателя,

который, старцем став, молчать не стал, – продолжил ратовать.