Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

После того я пошлю его в Спарту и Пилос песчаный,

Чтобы разведал о милом отце и его возвращеньи,

Также чтоб в людях о нем утвердилася добрая слава».

Кончив, она привязала к ногам золотые подошвы,

Амвросиальные, всюду ее с дуновеньями ветра

И над землей беспредельной носившие и над водою.

В руки взяла боевое копье, изостренное медью, —

Тяжкое, крепкое; им избивала Афина героев,

Гнев на себя навлекавших богини могучеотцовной.

Ринулась бурно богиня с высоких вершин олимпийских,

Стала в итакской стране у двора Одиссеева дома

Перед порогом ворот, с копьем своим острым в ладони,

Образ приняв чужестранца, тафосцев властителя Мента.

Там женихов горделивых застала. Они перед дверью

Душу себе услаждали, с усердием в кости играя,

Сидя на шкурах быков, самими же ими убитых.

В зале же вестники вместе с проворными слугами дома

Эти — вино наливали в кратеры, мешая с водою,

Те, — ноздреватою губкой обмывши столы, выдвигали

Их на средину и клали на них в изобилии мясо.

Первым из всех Телемах боговидный заметил богиню.

Сердцем печалуясь милым, он молча сидел с женихами.

И представлялось ему, как явился родитель могучий,

Как разогнал бы он всех женихов по домам, захватил бы

Власть свою снова и стал бы владений своих господином.

В мыслях таких, с женихами сидя, он увидел Афину.