том 13 Пьесы 1895 - 1904   ::   Чехов Антон Павлович

Я видел, видел, как ты обнимал ее!

Астров . Да-с, обнимал-с, а тебе вот. (Делает нос.)

Войницкий (глядя на дверь) . Нет, сумасшедшая земля, которая еще держит вас!

Астров . Ну, и глупо.

Войницкий . Что ж, я — сумасшедший, невменяем, я имею право говорить глупости.

Астров . Стара штука. Ты не сумасшедший, а просто чудак. Шут гороховый. Прежде и я всякого чудака считал больным, ненормальным, а теперь я такого мнения, что нормальное состояние человека — это быть чудаком. Ты вполне нормален.

Войницкий (закрывает лицо руками) . Стыдно! Если бы ты знал, как мне стыдно! Это острое чувство стыда не может сравниться ни с какою болью. (С тоской.) Невыносимо! (Склоняется к столу.) Что мне делать? Что мне делать?

Астров . Ничего.

Войницкий . Дай мне чего-нибудь. О боже мой… Мне сорок семь лет; если, положим, я проживу до шестидесяти, то мне остается еще тринадцать. Долго! Как я проживу эти тринадцать лет? Что буду делать, чем наполню их? О, понимаешь… (судорожно жмет Астрову руку) понимаешь, если бы можно было прожить остаток жизни как-нибудь по-новому. Проснуться бы в ясное, тихое утро и почувствовать, что жить ты начал снова, что все прошлое забыто, рассеялось, как дым. (Плачет.) Начать новую жизнь… Подскажи мне, как начать… с чего начать…

Астров (с досадой) . Э, ну тебя! Какая еще там новая жизнь! Наше положение, твое и мое, безнадежно.

Войницкий . Да?

Астров . Я убежден в этом.

Войницкий . Дай мне чего-нибудь… (Показывая на сердце.) Жжет здесь.