JК
Алая линия :: Свет Яков Михайлович
Страница: 105 из 221А в эти дни особенно: наКвиринале сейчас гуляют братья Стефано и Паоло Моргани, а им покойный папа Иннокентий отпустил все будущие грехи. Он так и сказал братьям-разбойникам: «Прощаю вам все, что имеете совершить».
Не положено, однако, человеку, который дважды переплыл море-океан, сидеть у дядюшки под крылышком. В девятом часу вечера Педро выскользнул из дома и нырнул в ночной Рим.
Тьма стояла кромешная. Она заглатывала свет, едва сочившийся из окон. Густая, плотная, она втягивала в себя редких прохожих, как бездонная трясина. Но для римлян эта трясина была родным домом, а Педро мгновенно заблудился в лабиринте черных переулков и слепых тупиков.
До чего отрадно в открытом море! День ли, ночь ли, а кормчий ведет корабль, куда следует. Волшебная магнитная игла всегда указывает на север, и проще простого проложить по ней курс и на восток, и на запад. Если же отказал компас, кормчему помогут звезды.
А к чему путеводные звезды в этой паутине безликих улиц, в этом каменном лабиринте?
Вот прямо перед тобой показался постамент могучей колонны, показался и сразу же исчез в тяжелой мгле. Вот преградила путь куча щебня. Ты ползешь, спотыкаясь на каждом шагу, по ее закраине, впереди цоколь какого-то храма. Но даже если ты дознаешься, что это церковь Сан-Исидоро, или Санто-Клаудио, или Сан-Ло-ренцо, много ли толку – все равно тебе не ясно, надо ли свернуть за ней направо или налево.
Вчера днем все было прекрасно.
Не положено, однако, человеку, который дважды переплыл море-океан, сидеть у дядюшки под крылышком. В девятом часу вечера Педро выскользнул из дома и нырнул в ночной Рим.
Тьма стояла кромешная. Она заглатывала свет, едва сочившийся из окон. Густая, плотная, она втягивала в себя редких прохожих, как бездонная трясина. Но для римлян эта трясина была родным домом, а Педро мгновенно заблудился в лабиринте черных переулков и слепых тупиков.
До чего отрадно в открытом море! День ли, ночь ли, а кормчий ведет корабль, куда следует. Волшебная магнитная игла всегда указывает на север, и проще простого проложить по ней курс и на восток, и на запад. Если же отказал компас, кормчему помогут звезды.
А к чему путеводные звезды в этой паутине безликих улиц, в этом каменном лабиринте?
Вот прямо перед тобой показался постамент могучей колонны, показался и сразу же исчез в тяжелой мгле. Вот преградила путь куча щебня. Ты ползешь, спотыкаясь на каждом шагу, по ее закраине, впереди цоколь какого-то храма. Но даже если ты дознаешься, что это церковь Сан-Исидоро, или Санто-Клаудио, или Сан-Ло-ренцо, много ли толку – все равно тебе не ясно, надо ли свернуть за ней направо или налево.
Вчера днем все было прекрасно.