Алая линия   ::   Свет Яков Михайлович

Педро с радостью вырвался из постылого адмиральского табора – на всех судах у него были друзья и приятели. Правда, неделю назад, в самом начале февраля, двенадцать кораблей ушло в Кастилию, и гавань изрядно опустела, но и на пяти оставшихся судах – «Марии-Галан-те», «Нинье», «Гальеге», «Сан-Хуане» и «Кардере» – было с кем почесать язык. Педро взял на «Марии-Галанте» лекарства, побывал затем на «Нинье», где ему знаком был каждый гвоздь, и направился на «Гальегу». Два великих плавания многому научили Пед-ро. Корабельную службу он теперь знал не хуже любого боцмана и мигом замечал, где высучился трос или правильно ли закреплен фока-шкот. И на подходе к «Гальего» он приметил, что томбуй -поплавок, который указывает, где отдан якорь, – едва держится на своем поводке – буйрепе. Да и сам томбуй – маленький бочонок из-под вина – был не в порядке: затычку на верхнем донышке бочонка чьи-то неумелые руки воткнули очень неплотно. Вытаскивая ее, Педро обнаружил, что к этой деревянной пробке привязан тонкий шелковый шнур. Потянув за шнур, Педро выудил из бочонка сверток, обернутый провощенной тканью.

Волосы поднялись у юноши дыбом, когда он развернул густо исписанные листки.

Отвернув от «Гальеги», он направил шлюпку к берегу и стремглав помчался в Изабеллу.

Главный контролер Эспаньолы дон Берналь де Писа, тот самый дон Берналь, который едва не уловил в свои сети аптекаря Прадо, бесспорно, полагал, что нет на свете тайника более надежного, чем томбуй корабля «Гальега».