Алая линия   ::   Свет Яков Михайлович

Над бухтой стоял легкий туман. Сквозь жемчужную дымку проступали мягкие, чуть расплывчатые контуры берега. Зеленые леса сползали с крутых склонов в море. В широкой излучине бухты, по самому подолу этого зеленого плаща, тянулась золотистая кайма пляжа. На песчаных мысах дремали пальмы.

Берег был пуст и безлюден. Но на высоком его уступе, в просветах между густыми зарослями, чуть видны были желтые головы хижин. От уступа к морю сбегала неширокая тропа, прорубленная в буйной лесной чаще.

Заслоняя ладонью глаза, Колумб осматривал дальние и ближние берега. Да, в бухте было тихо и спокойно. Вода – как зеркало. Только над мелью, у самого входа в бухту, легкая рябь. А справа от мели… справа три голые мачты и скелет корабля. Обглоданный скелет: вчера сняли всю обшивку, остались только голые ребра шпангоутов. Вот, собственно, и все, что уцелело от «Санта-Марии».

Ровно неделю назад, в рождественскую ночь, она затонула на этой мели. Затонула в ясную и безветренную погоду, когда море было спокойнее, чем вода в чаше. Мальчишка-рулевой не сразу приметил эту мель, да и невдомек ему было, что течение сносит к ней корабль.

«Санта-Мария» погибла. «Пинта» месяц назад потерялась в этих неведомых морях. Кто знает, быть может, она и найдется, но пока все надежды надо возлагать на маленькую «Ниныо». Двадцать, от силы двадцать пять, человек может она вместить в свое чрево, а сейчас на ней шестьдесят с лишним моряков: своя команда и люди с «Санта-Марии».

Ну, это еще не беда.