Александр Македонский. Пески Амона   ::   Манфреди Валерио Массимо

Аминта под домашним арестом, и командовать фессалийской конницей я временно поставил Филота.

— Как он это воспринял?

— Плохо, как и следовало ожидать.

— Не могу поверить. Он всегда хранил мне верность — я не раз видел, как он рисковал жизнью ради меня.

Парменион покачал головой.

— Власть растлевает многих, — заметил он вслух, но про себя подумал: «всех». — Тем не менее, у нас нет никаких доказательств того, что Аминта принял предложение персов.

— А где персидский посланник с письмом?

— Я держу его под стражей. Могу показать письмо, что было при нем.

— Оно написано по-гречески или по-персидски?

— По-гречески, но я не вижу в этом ничего странного. При дворе у Великого Царя служит много греков, среди которых немало афинян. Им наверняка не составило труда написать подобное письмо.

— А обещанные деньги?

— Никаких следов. По крайней мере, пока.

Уже показался военный лагерь Пармениона. В основном он состоял из шатров, но имелись и небольшие деревянные постройки, и это говорило о том, что войско расположилось здесь довольно давно.

В это время послышались сигналы трубы, и вскоре весь контингент в боевом порядке вышел в поле, чтобы воздать почести вернувшемуся царю.

Александр и Парменион снова сели на коней и проехали перед строем.