JК
Александр Македонский. Пески Амона :: Манфреди Валерио Массимо
Страница: 291 из 398Потом в один прекрасныйдень вражеские корабли подняли якоря и на всех парусах, подгоняемые Бореем [15] , отправились на юг, так что мы смогли переправиться.
— Странно, — заметил Александр. — И не предвещает ничего хорошего. Мемнон не отпустил бы вас просто так, разве что намеревается застичь в другом, еще более уязвимом месте. Надеюсь, что Антипатр…
— Ходят слухи, что Мемнон умер, государь, — перебил его Фрасилл.
— Что-что?
— Мы слышали это от наших осведомителей в Вифинии.
— И отчего же он умер?
— Этого никто не знает. Говорят, какая-то странная хворь.
— Хворь? В это трудно поверить.
— Известие не надежно, государь. Как я сказал, это слухи, и их еще требуется проверить.
— Да, конечно. А сейчас иди к твоим людям. Устраивайтесь. Очень скоро мы выступаем. На отдых у вас не больше дня, мы и так слишком долго ждали.
Фрасилл ушел, и Александр остался в своем шатре один, обдумывая неожиданную новость, не принесшую ему ни облегчения, ни удовлетворения. Умом и душой он воспринимал Мемнона как своего единственного достойного противника, единственного Гектора, способного сразиться с новым Ахиллом. Александр давно готовился к поединку с ним, подобно гомеровскому герою.
Ему запомнилась внушительная фигура Мемнона, закрывающий лицо шлем, его голос и ощущение тревоги, внушенное знанием, что этот человек всегда начеку и всегда готов ударить, неутомимый, неуловимый.
— Странно, — заметил Александр. — И не предвещает ничего хорошего. Мемнон не отпустил бы вас просто так, разве что намеревается застичь в другом, еще более уязвимом месте. Надеюсь, что Антипатр…
— Ходят слухи, что Мемнон умер, государь, — перебил его Фрасилл.
— Что-что?
— Мы слышали это от наших осведомителей в Вифинии.
— И отчего же он умер?
— Этого никто не знает. Говорят, какая-то странная хворь.
— Хворь? В это трудно поверить.
— Известие не надежно, государь. Как я сказал, это слухи, и их еще требуется проверить.
— Да, конечно. А сейчас иди к твоим людям. Устраивайтесь. Очень скоро мы выступаем. На отдых у вас не больше дня, мы и так слишком долго ждали.
Фрасилл ушел, и Александр остался в своем шатре один, обдумывая неожиданную новость, не принесшую ему ни облегчения, ни удовлетворения. Умом и душой он воспринимал Мемнона как своего единственного достойного противника, единственного Гектора, способного сразиться с новым Ахиллом. Александр давно готовился к поединку с ним, подобно гомеровскому герою.
Ему запомнилась внушительная фигура Мемнона, закрывающий лицо шлем, его голос и ощущение тревоги, внушенное знанием, что этот человек всегда начеку и всегда готов ударить, неутомимый, неуловимый.