JК
Александр Македонский. Пески Амона :: Манфреди Валерио Массимо
Страница: 372 из 398Попробовав, он протянул его царю.
— Проглоти, — велел Филипп с некоторым опасением. Александр проглотил данное врачом средство и стал ждать, надеясь, что боль отступит. Шум битвы, доносившийся от стен, вызывал в нем странное, все возрастающее возбуждение, и понемногу его сознание заполнили видения фантастических воинов из Гомеровых поэм. Вдруг царь вскочил. Боль не исчезла, но преобразилась, она стала другой, и неописуемая безжалостная сила распирала грудь темным ожесточенным гневом. Это был гнев Ахилла.
Как во сне, Александр встал с постели и вышел из шатра. В ушах звучали слова врача, умолявшего:
— Не иди туда, государь. Ты болен. Погоди, прошу тебя…
Но эти слова не несли в себе никакого смысла. Он был Ахиллом, и ему следовало спешить в бой, где его товарищи отчаянно нуждались в его помощи.
— Приготовьте мою колесницу, — велел царь, и оруженосцы ошеломленно повиновались.
Взгляд его стал остекленевшим, отсутствующим, а голос звучал однотонным металлом. Александр взошел на колесницу, и возница погнал коней к стенам Газы.
Дальше он видел все как в кошмаре, сознавая лишь, что он — Ахилл, несущийся на колеснице вокруг стен Трои первый, второй, третий раз, волоча за собой труп Гектора.
Когда Александр опомнился, он увидел своего возницу, натянувшего вожжи перед выстроившимся войском.
— Проглоти, — велел Филипп с некоторым опасением. Александр проглотил данное врачом средство и стал ждать, надеясь, что боль отступит. Шум битвы, доносившийся от стен, вызывал в нем странное, все возрастающее возбуждение, и понемногу его сознание заполнили видения фантастических воинов из Гомеровых поэм. Вдруг царь вскочил. Боль не исчезла, но преобразилась, она стала другой, и неописуемая безжалостная сила распирала грудь темным ожесточенным гневом. Это был гнев Ахилла.
Как во сне, Александр встал с постели и вышел из шатра. В ушах звучали слова врача, умолявшего:
— Не иди туда, государь. Ты болен. Погоди, прошу тебя…
Но эти слова не несли в себе никакого смысла. Он был Ахиллом, и ему следовало спешить в бой, где его товарищи отчаянно нуждались в его помощи.
— Приготовьте мою колесницу, — велел царь, и оруженосцы ошеломленно повиновались.
Взгляд его стал остекленевшим, отсутствующим, а голос звучал однотонным металлом. Александр взошел на колесницу, и возница погнал коней к стенам Газы.
Дальше он видел все как в кошмаре, сознавая лишь, что он — Ахилл, несущийся на колеснице вокруг стен Трои первый, второй, третий раз, волоча за собой труп Гектора.
Когда Александр опомнился, он увидел своего возницу, натянувшего вожжи перед выстроившимся войском.