Александр Македонский. Пределы мира   ::   Манфреди Валерио Массимо

Я позволил разграбить Персеполь, чтобы греки знали: только я — истинный мститель за беды Эллады, только меня они могут признать, только мне удалось завершить вековое противостояние. И я хотел… да, я хотел, чтобы афинская девка сожгла великий дворец Дария и Ксеркса. А с другой стороны, если разрушен город, зачем сохранять дворец? Я оставил его на недолгое время, чтобы успеть перевезти сокровища и архивы в Экбатаны и Сузы.

— Но…

— Мы скоро выступаем, Парменион. Мы будем преследовать Дария в самых отдаленных провинциях его державы. Этот дворец, оставь я его невредимым со всеми его богатствами, стал бы слишком сильным искушением для всякого, даже для назначенного мною правителя-македонянина. Самый воздух, который ты вдыхаешь в этих грандиозных залах, эти скульптуры, расставленные повсюду, постоянное напоминание о величии Ахеменидов и их трона… Пустого трона! Золото, сваленное грудами в неимоверном количестве под этими сводами, любого сделало бы самым могущественным человеком на земле. Десятки знатных персов испытали бы искушение завладеть этими сокровищами любой ценой! Они попытались бы сесть на этот трон, взять в руку этот скипетр, а это вызвало бы новые войны, кровавые, изнурительные, бесконечные. И я должен был это позволить? У меня не было выбора, Парменион, не было выбора, понимаешь? Если не хочешь поворачивать назад, нужно разорить это гнездо.