Александр Македонский. Пределы мира   ::   Манфреди Валерио Массимо

Его товарищи шли следом, ошеломленные этой водной границей, обозначившей северный предел их похода.

— В какой части света мы, по-твоему, находимся? — спросил Каллисфена Леоннат, стоя рядом с ним перед морем.

— Дай мне твое копье, — ответил историк. Леоннат с недоумением дал. Каллисфен воткнул его в землю как можно более прямо, а потом тщательно измерил тень.

— Мы примерно на широте Тира, но не могу сказать, как далеко.

— А где кончается это море?

Каллисфен направил взгляд на бескрайнюю морскую гладь, в лучах заката окрасившуюся красным, а потом обернулся к Неарху: возможно, моряк может дать ответ на этот вопрос. Наварх наклонился, взял с берега несколько камешков и бросил один изо всей силы. Камень упал в воду, оставив распустившийся цветок концентрических кругов, которые затухли, дойдя до песчаного берега.

— Этого никто не знает, — сказал моряк. — Но если построить флот, я бы хотел поплыть вон туда, на север, к новым горизонтам, скрытым от нашего глаза. Узнать, северный ли это залив Океана, как говорят многие, или же озеро.

Пока они говорили, из лагеря послышался какой-то шум — возбужденные крики, песни и звуки веселья. Александр оглянулся:

— Что делается в лагере?

— Не знаю, — ответил Леоннат, забирая назад свое копье.

— Ну так иди, посмотри.

Леоннат вскочил на коня и галопом помчался к лагерю. По мере того как он приближался, крики и песни становились все громче и отчетливее. Вскоре он понял, чем вызвано все это веселье.