Александр Македонский. Сын сновидения   ::   Манфреди Валерио Массимо

Она питала к нему теплые чувства, но не утаивай подробностей: я хочу, чтобы она узнала все, что там случилось. И будь готов: в следующий раз ты поведешь товарищей не на охоту за львом или медведем. А на войну.

Александр вышел и отправился в палаты матери, но на галерее встретил Клеопатру в прекраснейшем ионическом пеплосе с вышивкой; она спускалась по лестнице в сопровождении двух служанок, несущих объемистую корзину.

— Значит, ты и правда уезжаешь, — сказал он.

— Отправляюсь в святилище Артемиды, пожертвовать богине мои детские игрушки и куклы, — ответила сестра, кивнув на корзину.

— Да, ты уже взрослая. Время пролетело быстро. Ты жертвуешь ей все?

Клеопатра улыбнулась:

— Не совсем… Помнишь ту египетскую куколку с гнущимися руками и ногами и ящичком всяких принадлежностей, которую папа подарил мне на день рождения?

— Да, кажется, припоминаю, — ответил Александр, напрягая память.

— Вот, ее я придержу. Богиня меня простит, как думаешь?

— О, в этом я не сомневаюсь. Счастливого пути, сестренка.

Клеопатра поцеловала его в щеку и быстро спустилась по лестнице; за ней последовали служанки. Они подошли к караульному помещению, где дожидалась повозка и эскорт во главе с Пердиккой.

— Но мне не хочется ехать в повозке, — пожаловалась Клеопатра.