Александр Македонский. Сын сновидения   ::   Манфреди Валерио Массимо

Желаю здравия тебе и царице, твоей матери.



Александр вызвал к себе Каллисфена, который прибыл во дворец несколько дней назад.

— События развиваются примерно так, как ты и предсказывал, — рассказал ему царевич. — Недавно я получил от отца известие о ходе его экспедиции. Теперь два посольства, афинское и македонское, пытаются уговорить фиванцев заключить союз — с Афинами или с Македонией. Которое, по-твоему, добьется успеха?

Каллисфен величественным жестом закинул плащ на левое плечо и проговорил:

— Делать предсказания — занятие опасное, более подходящее гадальщику, чем историку. Кто возглавляет афинскую делегацию?

— Демосфен.

— Тогда она и добьется успеха. Нынче нет в Греции более великого оратора, чем Демосфен. Готовься к отъезду.

— Почему?

— Потому что будет решающая битва, а в этот день твой отец захочет, чтобы ты был рядом с ним на поле боя.

Александр посмотрел ему в глаза.

— Если это случится, напиши историю о моих деяниях, когда настанет время.

***



Александр скоро понял, насколько его отец был прав: политика оказалась куда более сложной задачей, чем сражение в чистом поле. При дворе каждый считал своим долгом давать советы, учитывая юные годы царевича; и все, начиная с матери, полагали, что могут повлиять на его решения.

Однажды вечером Олимпиада пригласила сына отужинать в ее палатах — под предлогом того, что хочет подарить ему вышитый собственноручно плащ.