JК
Александровский цад :: Пиманов Алексей Викторович
Страница: 262 из 396Один из следователей долго и молча наблюдал за тем, как постовой на площади отчитывает запоздалого прохожего, попытавшегося пересечь улицу в неположенном месте. Затем следователь развернулся и так же молча уставился на небритого Осепчука, который сидел посередине комнаты на табурете, щурясь от яркого света настольной лампы. Выглядел Осепчук плохо: голова перевязана, все лицо в царапинах. Второй офицер НКВД, проводивший допрос, между делом щелкал кнопкой лампы, то включая, то выключая ее.
– Итак, Осепчук, как вас завербовали, понятно. Хотя мы еще проверим, не сами ли вы сдались в плен. Перейдем к самому главному: зачем вас забросили в Москву?
Осепчук перекрестился.
– Ей-богу, не знаю. Моя задача была доставить рацию, выйти на связь и ждать указаний.
Выключатель на лампе щелкнул, и яркий свет ударил ему в лицо.
– И никого из группы вы больше не знаете? – прозвучал новый вопрос. – Странно, Осепчук!
Диверсант инстинктивно заслонился одной рукой, а другой – опять перекрестился.
– Ну, ей-богу же, не знаю! Первый раз всех видел в самолете, но нам запретили общаться друг с другом, – пояснил он. И, чуть погодя, добавил: – Только двое старших все время переговаривались.
Офицеры насторожились.
– Что за старшие? Опишите. Осепчук замялся.
– Люди как люди. Мне, правда, показалось, что они не наши…
Лампа опять вспыхнула.
– Осепчук, вы тоже давно не наш! – сквозь зубы произнес один из дознавателей.
– Итак, Осепчук, как вас завербовали, понятно. Хотя мы еще проверим, не сами ли вы сдались в плен. Перейдем к самому главному: зачем вас забросили в Москву?
Осепчук перекрестился.
– Ей-богу, не знаю. Моя задача была доставить рацию, выйти на связь и ждать указаний.
Выключатель на лампе щелкнул, и яркий свет ударил ему в лицо.
– И никого из группы вы больше не знаете? – прозвучал новый вопрос. – Странно, Осепчук!
Диверсант инстинктивно заслонился одной рукой, а другой – опять перекрестился.
– Ну, ей-богу же, не знаю! Первый раз всех видел в самолете, но нам запретили общаться друг с другом, – пояснил он. И, чуть погодя, добавил: – Только двое старших все время переговаривались.
Офицеры насторожились.
– Что за старшие? Опишите. Осепчук замялся.
– Люди как люди. Мне, правда, показалось, что они не наши…
Лампа опять вспыхнула.
– Осепчук, вы тоже давно не наш! – сквозь зубы произнес один из дознавателей.