Арахнея   ::   Эберс Георг Мориц

Но Биас, которого Мертилос в эти долгие дни плена научил читать, сказал своему господину, что друг его не решился нарушить слова, данного им биамитянке, и ничего не написал. Да, Биас постиг трудное искусство чтения, но его старые огрубелые пальцы не могли научиться выводить буквы на папирусе или на восковых дощечках, и ему пришлось отказаться от надежды когда-либо научиться этому. На заботливые вопросы Гермона, не терпит ли его друг в теперешнем местопребывании нужды в чем-либо, Биас ответил, что его господин пользуется там свободой и что кроме денег Ледша снабдила его еще большим количеством драгоценных гемм и разноцветных камней; ему же, Биасу, она также дала достаточно денег для его путешествия в Александрию. Мертилос ждет с нетерпением его возвращения и посылает через него своим друзьям множество поклонов и приветствий. Но он так же, как и Биас, ни за что не нарушит данной клятвы; зато, как только невольник исполнит все возложенные на него поручения, Мертилос тотчас же уведомит Гермона о своем местопребывании.



XXVIII



Когда Биас окончил свой рассказ, солнце осветило покой, в котором они находились. Гермон решил тотчас же отправиться к нотариусу Тенниса, который, к великому своему удовольствию, вновь переселился в Александрию. С его помощью получил он нужные ему деньги. Известие о том, что Мертилос жив, произвело на веселого нотариуса странное впечатление. Его ум, как и прежде, мог усваивать всего одно понятие за один раз, — в данном случае испытывал он только чувство дружбы к Гермону.