Белая волчица князя Меншикова   ::   Духова Оксана

Она была убеждена, что в ее поступках ничего не было дурного. Обернулась к нему, выставила вперед длинный, острый подбородок:

– Я имею полное право, мало того, я должна наказать его, как хочу.

И схватилась за трость, била слугу княжьего по лицу и по голове. Вдруг замерла, остановилась, тяжело дыша с натуги. «Неужто устала?» – с надеждой подумал Сухоруков. Увы, тщетные надежды! Живая фантазия Варвары работала без устали.

– Маняшка! – закричала служанке. – А ну, сходька в карету за водкой бутылкой. Да живо!

Водку принесли. Сухоруков обмер, догадываясь, что воспоследует. Служки крепче взялись за арестанта. Водка потекла по лицу, верней, по язве, что осталась от лица несчастного.

– Зажигай! – крикнула Арсеньева, обращаясь к Пятил ету.

Страшный, нечеловеческий вопль огласил подвалы дома Сухоруковского и замер под их мрачными сводами. Несчастный судорожно рванулся из рук рабов, метнулся в одну сторону, бросился в другую, ударился о печку и в страшных конвульсиях упал на пол. Голова его пылала, курилась невыносимым чадом.

Первым очнулся Сухоруков, сорвал с себя кафтан и бросился тушить пожар курьезный.

Узнать слугу светлейшего Князя было невозможно после того пожара. Волосы его сгорели; лицо вздулось, посинело, почернело, местами вовсе выгорело; глаза заплыли опухолью и только сквозь раздутые, черные губы слышались стоны.