JК
Белая волчица князя Меншикова :: Духова Оксана
Страница: 234 из 241 – Ты забыл, что ты из Отпавших? И не дано тебе оборотиться окончательно?
Сашенька, обмирая, заметил, что не дается, не дается Превращение конечное проклятому Сухорукову!
Хрипловатый, глухой голос звучал отдельно от волчицы, сам по себе:
– Остановись, иначе огонь очищающий пожрет твое становище, Анат. Я слишком поздно узнала тебя, слишком поздно спохватилась. Но… лучше остановись.
–Ты умрешь! – прорычало получудовище, явившееся вместо Сухорукова. – Умрешь, Марта!
Если б волки могли смеяться, она б засмеялась.
– Боги древние не умирают, Анат. А вот ты – не бог, ты – Отпавший, что возомнил себя божеством мщения. Мщение рождает огонь. Слышишь, Анат?
Взрыв, страшный взрыв где-то высоко у них над головами. И шум жуткий огня, приближающегося к ним неумолимо по переходам черным.
– Бежим же! Бери ее, и бежим!
Сашенька подхватил сестру, сжавшуюся в комок, на руки. И ринулся вслед за волчицей. В глазах сестрицы трепетало безумие. Она дрожала всем телом. Бедная, бедная! Что можно сделать? Что?
Сзади напирал огонь, и силы – малые, ничтожные, всего лишь человеческие – были уже на исходе. Сейчас все кончится, сейчас. Ему не убежать, не спастись, и сестру зазря погубил, неумеха. Свет нестерпимый, Огонь опаляющий, искры изрыгающий. За ним дорога черная, обугленная, дорога выжженная. Во все стороны пламенем он рассыпается, ноги бегущих языком жадным лижет. То не огонь простой, то звезда огня белого, что накроет всех с головой. Не спастись, не спастись…
Свежесть широкой реки ударила в лицо.
Сашенька, обмирая, заметил, что не дается, не дается Превращение конечное проклятому Сухорукову!
Хрипловатый, глухой голос звучал отдельно от волчицы, сам по себе:
– Остановись, иначе огонь очищающий пожрет твое становище, Анат. Я слишком поздно узнала тебя, слишком поздно спохватилась. Но… лучше остановись.
–Ты умрешь! – прорычало получудовище, явившееся вместо Сухорукова. – Умрешь, Марта!
Если б волки могли смеяться, она б засмеялась.
– Боги древние не умирают, Анат. А вот ты – не бог, ты – Отпавший, что возомнил себя божеством мщения. Мщение рождает огонь. Слышишь, Анат?
Взрыв, страшный взрыв где-то высоко у них над головами. И шум жуткий огня, приближающегося к ним неумолимо по переходам черным.
– Бежим же! Бери ее, и бежим!
Сашенька подхватил сестру, сжавшуюся в комок, на руки. И ринулся вслед за волчицей. В глазах сестрицы трепетало безумие. Она дрожала всем телом. Бедная, бедная! Что можно сделать? Что?
Сзади напирал огонь, и силы – малые, ничтожные, всего лишь человеческие – были уже на исходе. Сейчас все кончится, сейчас. Ему не убежать, не спастись, и сестру зазря погубил, неумеха. Свет нестерпимый, Огонь опаляющий, искры изрыгающий. За ним дорога черная, обугленная, дорога выжженная. Во все стороны пламенем он рассыпается, ноги бегущих языком жадным лижет. То не огонь простой, то звезда огня белого, что накроет всех с головой. Не спастись, не спастись…
Свежесть широкой реки ударила в лицо.