JК
Белая волчица князя Меншикова :: Духова Оксана
Страница: 69 из 241А вот Она слушала молча, снисходительно улыбочкой поигрывала, да кривила бровь соболиную, дугой над глазом желтым с зрачком вертикальным выгибала.
– Все умные люди немножко алхимики… – наконец, произнесла. Припечатала, словно указ подписала.
И Сухоруков подхватил брошенную перчатку дуэли словесной:
– Хотя великий Корнелий Агриппа утверждал, что «нет большего безумия, чем вера в то, что можно выделить и удержать неуловимую субстанцию али овладеть невидимым и испаряющимся веществом. Но запахи угля, дыма, серы, навоза, ядов и мочи становятся для них слаще меда – великим удовольствием». Вот ведь как метко сказано, матушка! И кем? Алхимиком!
– Но… неудачником, – фыркнула Она и повела белым плечиком, плечиком мраморной богини. —
Он язвил, о да! Однако при этом не мог не признать, что «множество замечательных открытий обязано своим происхождением алхимии». Можно, любезный Лукич, можно овладеть и Незримым.
Она сама подтвердила, что кан можно возродить!
Внезапно ее глаза из золотистых стали непроглядно-темными, завораживающими.
– Вот только тебе зачем Незримое, а? – спросила, словно учуяла что-то. Волчица проклятая!
Он шуткой отбоярился, мол, чудо постичь хочется. Вроде, поверила.
– Ну, ступай, коли так, – хмыкнула. А напоследок бросила страшное: – Иди, Лукич, иди. Бродить тебе, покуда Я не вернусь…
Нет, не вернуться тебе, не повернуть по ледяному потоку вспять! Уж он все силы на то положит, а найдет средство кан изобрести, али Перстень Япетов воротить.
– Все умные люди немножко алхимики… – наконец, произнесла. Припечатала, словно указ подписала.
И Сухоруков подхватил брошенную перчатку дуэли словесной:
– Хотя великий Корнелий Агриппа утверждал, что «нет большего безумия, чем вера в то, что можно выделить и удержать неуловимую субстанцию али овладеть невидимым и испаряющимся веществом. Но запахи угля, дыма, серы, навоза, ядов и мочи становятся для них слаще меда – великим удовольствием». Вот ведь как метко сказано, матушка! И кем? Алхимиком!
– Но… неудачником, – фыркнула Она и повела белым плечиком, плечиком мраморной богини. —
Он язвил, о да! Однако при этом не мог не признать, что «множество замечательных открытий обязано своим происхождением алхимии». Можно, любезный Лукич, можно овладеть и Незримым.
Она сама подтвердила, что кан можно возродить!
Внезапно ее глаза из золотистых стали непроглядно-темными, завораживающими.
– Вот только тебе зачем Незримое, а? – спросила, словно учуяла что-то. Волчица проклятая!
Он шуткой отбоярился, мол, чудо постичь хочется. Вроде, поверила.
– Ну, ступай, коли так, – хмыкнула. А напоследок бросила страшное: – Иди, Лукич, иди. Бродить тебе, покуда Я не вернусь…
Нет, не вернуться тебе, не повернуть по ледяному потоку вспять! Уж он все силы на то положит, а найдет средство кан изобрести, али Перстень Япетов воротить.