Боярин   ::   Гончаров Олег

О любви его к Заре-Зарянице светлой, о том, как силищу свою могутную хоробр проклинает за то, что не дает ему мощь безмерная с Репейских гор на сырую землю спуститься да навстречу любимой своей отправиться. Мучается Святогор, да только поделать ничего не может. Одна ему отрада – смотреть, как Заря по утрам над миром Свароговым встает.

Заслушались Баяна воины. А Святослав тихонько из чаши прихлебнул, усишки отер, ко мне повернулся и зашептал вдруг на ухо:

– Меня ведь, Добрынюшка, тоже, словно Святогора, маета жрет. Сестра твоя мне, как заноза, в сердце вошла. Люблю ее и поделать с собой ничего не могу. Еще до Преславы я к ней в ухажеры набиться хотел, но она меня до себя не допустила. А теперь уж жена у меня появилась.

– Так тебе, как кагану, можно и вторую взять, – сказал я ему тихо. – И поверь мне, Малушка не сильно будет противиться. Она хоть и артачится перед тобой, но видел я, как она слезами давилась, когда княгиня у василиса дочь для тебя сватала.

– Думаешь, что не откажет? – взглянул Святослав мне в глаза.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Может, и не откажет.

Посидел Святослав, подумал, а потом головой помотал:

– Не получится. Матушка не позволит. Говорит, что грех это – двух жен иметь. Она мне с грехами этими плешь на голове проела. И угораздило же ее веру христианскую принять, – и слезу пьяную со щеки смахнул. – Точно, как Святогору, лишь издали мне на Малушу смотреть позволено. Тяжело это, вот и бегу из стольного града подальше, чтоб зазря сердце себе не рвать.

– Ты чего это, каган, разнюнился? – Свенельд давно прислушивался к нашему разговору, да все в толк взять не мог, о чем мы шепчемся.