Брат Волк   ::   Пейвер Мишель

— У меня охры нет, — пробормотал он.

— Возьми мою.

Как в тумане, Торак отыскал маленький резной флакон из рога оленя, некогда принадлежавший его матери, вытряхнул на ладонь черную дубовую затычку, высыпал немного порошка красной охры и… вдруг замер.

— Я не могу, — признался он.

— Можешь. Ради меня.

Сдерживая рыдания, Торак смочил порошок слюной, прямо на ладони замешал густую кашицу — влажная охра была похожа на темно-красную кровь земли—и нарисовал на коже отца маленькие красные кружки; эти кружки должны помочь душам узнать друг друга и остаться вместе после смерти тела.

Вначале он очень осторожно снял с отца башмаки из шкуры бобра и на каждой его пятке нарисовал по кружку, пометив его телесную душу. Затем поставил кружок над сердцем, обозначив душу племени. Сделать это оказалось непросто — мешал старый шрам, так что на груди у отца получился не кружок, а кривоватый овал. Но Торак надеялся, что сойдет и этот.

И наконец он сделал самую важную отметину: кружок на лбу, обозначавший Нануак отца, его внешнюю душу. К этому времени Торак был уже не в силах сдерживать слезы, ручьем побежавшие по щекам.

— Теперь мне лучше, — прошептал отец, но Торак заметил — и ужас сжал ему сердце, — что пульсирующая жилка на шее у отца бьется все слабее.

— Ты не можешь умереть! — вскричал он. — Не можешь!

Отец посмотрел на него долгим тоскливым взглядом.

— Я не оставлю тебя, отец, я…

— Торак. Ты дал клятву.