Быстрая Молния   ::   Кервуд Джеймс Оливер

Драки были, верно, но драки не ради унижения или подавления других, — во всяком случае, те, в которых он участвовал по собственному выбору И он никогда не убивал соперника, как это делал Балу. Множество мелких обид и оскорбительных укусов исподтишка сносил он от более низкорослых и слабых волков, не требуя сатисфакции, хотя его могучие челюсти и обеспечивали ему несомненное преимущество. И тем не менее в его душе иногда пылала багровая жажда убийства.

Так было и сейчас. Никогда еще страсть к убийству не овладевала им с такой силой, и поэтому он мало внимания обращал на Балу, с которым бежал почти бок о бок во главе стаи.

На Севере борьба за существование тяжелым бременем ложится на жизнь людей; в такой же степени это относится и к волкам. Балу и его стая бежали не так, как бегут лесные волки. Их возбуждение сдерживалось и подчинялось коллективному инстинкту, и стоило стае ступить на тропу преследования, как вся орда умолкала и из нее не вырывалось ни единого звука. Она являла собой сверхъестественное и призрачное многоголовое чудовище, безмолвно несущееся сквозь мрак, подобно волкам-оборотням из Бробдингнега, повинующимся ударам единого сердца. Молчание стаи было частью безмолвия, наступающего вместе с Долгой Ночью. Ее продвижение сопровождалось лишь мягким ритмичным топотом множества лап, тяжелым учащенным дыханием, щелканьем челюстей и жутким глухим подвыванием.

Вой клокотал и в горле у Быстрой Молнии. Охота была его наградой за существование, смыслом его жизни. Он не обращал внимания на юную волчицу, бежавшую подле него.