JК
Царица Сладострастия :: Дюма Александр
Страница: 134 из 545Он был похож на переодетого принца, тем более что предпочитал всегда носить самую незаметную, самую простую одежду без всякого шитья, с очень скромными лентами и из темной ткани, и его бледное лицо и голубые глаза светились на этом фоне каким-то волшебным светом.
При дворе его называли Угрюмым Красавцем — в память об Амадисе Галльском, на которого он был во многом похож. Накануне он ничего не сказал мне о том, что собирается навестить меня, и я о нем просто не думала. Когда доложили о его приходе, я разговаривала с кюре; услышав имя принца, я подняла голову; он вошел, держась непринужденно и вместе с тем скромно. Его поклон относился ко всем присутствующим, но прежде всего ко мне: по крайней мере так мне показалось.
И действительно, обменявшись несколькими словами с г-жой ди Верруа и аббатом, он направился к тому месту, где находилась я, и снова склонился передо мной в глубоком поклоне, не забыв выразить свое уважение г-ну Пети.
Я отвернулась от Мишона, а он, вновь встав в прежнюю позу, не подавал признаков жизни. Но я заметила, что малыш весь обратился в слух, когда принц Дармштадтский заговорил с нами.
О чем только не шла речь: о Франции, Империи, Савойе, Тоскане; немало было сказано и о том, что происходит в Турине в некоторых придворных кругах. И насколько принц был язвителен, настолько кюре — сдержан и снисходителен; один отличался юношеской горячностью и необузданностью, другой — невозмутимостью, свойственной зрелому возрасту, над которым властвует сердечный покой и безупречная совесть.
При дворе его называли Угрюмым Красавцем — в память об Амадисе Галльском, на которого он был во многом похож. Накануне он ничего не сказал мне о том, что собирается навестить меня, и я о нем просто не думала. Когда доложили о его приходе, я разговаривала с кюре; услышав имя принца, я подняла голову; он вошел, держась непринужденно и вместе с тем скромно. Его поклон относился ко всем присутствующим, но прежде всего ко мне: по крайней мере так мне показалось.
И действительно, обменявшись несколькими словами с г-жой ди Верруа и аббатом, он направился к тому месту, где находилась я, и снова склонился передо мной в глубоком поклоне, не забыв выразить свое уважение г-ну Пети.
Я отвернулась от Мишона, а он, вновь встав в прежнюю позу, не подавал признаков жизни. Но я заметила, что малыш весь обратился в слух, когда принц Дармштадтский заговорил с нами.
О чем только не шла речь: о Франции, Империи, Савойе, Тоскане; немало было сказано и о том, что происходит в Турине в некоторых придворных кругах. И насколько принц был язвителен, настолько кюре — сдержан и снисходителен; один отличался юношеской горячностью и необузданностью, другой — невозмутимостью, свойственной зрелому возрасту, над которым властвует сердечный покой и безупречная совесть.