JК
Черные Мантии :: Феваль Поль
Страница: 603 из 781Я говорила себе: я буду рядом с ним и не дам ему упасть… или же мы упадем туда вместе!
Она трепетала в объятиях Андре, и он вновь запечатлел на ее челе холодный поцелуй. При прикосновении этих ледяных губ она резким движением вырвалась из его объятий.
– Вы даже не проклинаете меня, – простонала она, уязвленная до самой глубины своей израненной души. – Вы презираете меня… Не стоит пренебрегать мною, Андре! Ведь корсиканки всегда готовы пустить в ход кинжал!
Они дошли до угла улицы Крюссоль. Тусклый свет соседнего фонаря освещал взволнованное лицо графини. Андре смотрел на нее с восхищением, ибо она была воистину прекрасна.
– Господь даровал вам семью, сударыня, – произнес он. – Я ваш отец, а он ваш брат.
Она криво усмехнулась.
– Моя мать и моя сестра! – тихо прошептала она. – Они обе тоже много страдали! Об этом я пока не думала.
В нескольких шагах от них они заметили выходящий на улицу приземистый фасад кафе-трактира «Срезанный колос».
– Вы были там? – спросила Фаншетта.
– Нет, – ответил он. – Но отправлюсь туда через несколько часов.
– Вы! – воскликнула она, словно речь шла о святотатстве. – Вы – в обществе этих людей!
Повернувшись к нему спиной, она быстро зашагала в противоположном направлении, не переставая говорить:
– Но ваше время поистине бесценно, Андре, и я пришла вовсе не для того, чтобы говорить о себе. Барон Шварц имел объяснение со своей женой.
– Ах вот как! – насторожился Андре Мэйнотт.
– Отъезд назначен на четверг, то есть на завтра.
Она трепетала в объятиях Андре, и он вновь запечатлел на ее челе холодный поцелуй. При прикосновении этих ледяных губ она резким движением вырвалась из его объятий.
– Вы даже не проклинаете меня, – простонала она, уязвленная до самой глубины своей израненной души. – Вы презираете меня… Не стоит пренебрегать мною, Андре! Ведь корсиканки всегда готовы пустить в ход кинжал!
Они дошли до угла улицы Крюссоль. Тусклый свет соседнего фонаря освещал взволнованное лицо графини. Андре смотрел на нее с восхищением, ибо она была воистину прекрасна.
– Господь даровал вам семью, сударыня, – произнес он. – Я ваш отец, а он ваш брат.
Она криво усмехнулась.
– Моя мать и моя сестра! – тихо прошептала она. – Они обе тоже много страдали! Об этом я пока не думала.
В нескольких шагах от них они заметили выходящий на улицу приземистый фасад кафе-трактира «Срезанный колос».
– Вы были там? – спросила Фаншетта.
– Нет, – ответил он. – Но отправлюсь туда через несколько часов.
– Вы! – воскликнула она, словно речь шла о святотатстве. – Вы – в обществе этих людей!
Повернувшись к нему спиной, она быстро зашагала в противоположном направлении, не переставая говорить:
– Но ваше время поистине бесценно, Андре, и я пришла вовсе не для того, чтобы говорить о себе. Барон Шварц имел объяснение со своей женой.
– Ах вот как! – насторожился Андре Мэйнотт.
– Отъезд назначен на четверг, то есть на завтра.