JК
Черные Мантии :: Феваль Поль
Страница: 728 из 781 – Разве у вас нет железной боевой рукавицы?
Разумеется, обоим свидетелям не нужно было напоминать о внимательности и осторожности. Однако при слове «рукавица» они невольно подались вперед.
– Мне что-то послышалось, – мгновенно забеспокоился голос в глубине комнаты.
Но в темноте уже отчетливо слышалось шуршание, производимое ползущем по паркету человеком. Трехлапый двигался на голос, тот же продолжал:
Рукавица на мне, но она-то меня и держит… этот мерзавец Брюно подложил мне свинью. Конечно, это он поставил у меня на дороге эту девицу. Негодяй отличный кузнец; он упрятал в боевую рукавицу ловушку для дураков… каждый раз, когда я хочу вытащить руку, в нее впиваются сотни иголок и ранят меня до костей!
– Ну и ну! – ухмыльнулся Трехлапый, продолжая шумно двигаться, – так, значит, это вы оказались дураком!
Вместо ответа прозвучало замысловатое ругательство, ясно выражавшее весь гнев и всю боль говорившего.
– Зато остальное идет как по маслу, – продолжал калека. – Там, наверху, танцуют, нужные нам сплетни уже у всех на устах… Ну, как там ваши иголки?
– Если бы я мог, я бы отрезал себе руку, – заскрежетал зубами Лекок.
Для этого нужен настоящий мастер, – холодно заметил Трехлапый, – и хороший инструмент… Наша механика крутится как изнутри, так и снаружи: юная Эдме Лебер, трое наших молодых людей… собственно, вот и все!
– А что слышно о Брюно? – спросил Лекок.
– Ничего. Что до него, то вам следовало бы купить его, сколько бы он ни запросил.
Разумеется, обоим свидетелям не нужно было напоминать о внимательности и осторожности. Однако при слове «рукавица» они невольно подались вперед.
– Мне что-то послышалось, – мгновенно забеспокоился голос в глубине комнаты.
Но в темноте уже отчетливо слышалось шуршание, производимое ползущем по паркету человеком. Трехлапый двигался на голос, тот же продолжал:
Рукавица на мне, но она-то меня и держит… этот мерзавец Брюно подложил мне свинью. Конечно, это он поставил у меня на дороге эту девицу. Негодяй отличный кузнец; он упрятал в боевую рукавицу ловушку для дураков… каждый раз, когда я хочу вытащить руку, в нее впиваются сотни иголок и ранят меня до костей!
– Ну и ну! – ухмыльнулся Трехлапый, продолжая шумно двигаться, – так, значит, это вы оказались дураком!
Вместо ответа прозвучало замысловатое ругательство, ясно выражавшее весь гнев и всю боль говорившего.
– Зато остальное идет как по маслу, – продолжал калека. – Там, наверху, танцуют, нужные нам сплетни уже у всех на устах… Ну, как там ваши иголки?
– Если бы я мог, я бы отрезал себе руку, – заскрежетал зубами Лекок.
Для этого нужен настоящий мастер, – холодно заметил Трехлапый, – и хороший инструмент… Наша механика крутится как изнутри, так и снаружи: юная Эдме Лебер, трое наших молодых людей… собственно, вот и все!
– А что слышно о Брюно? – спросил Лекок.
– Ничего. Что до него, то вам следовало бы купить его, сколько бы он ни запросил.