JК
Четвертое измерение :: Новиков Валентин Афанасьевич
Страница: 48 из 126Его красные лучи взмывали, словно чайки, в них слышалось пение воды, полосы света напоминали невесомые взмахи крыльев.
Сонька подошла совсем близко к Исаеву и сама не заметила, как легко положила руку на его плечо. Он был в легкой парусиновой куртке. Его волосы отсвечивали ясной сединой, странно неровной, как будто прибавлялась она в какие-то короткие мгновения, о которых Сонька ничего не знала, там, в небе.
– Куда вы после деваете ваши рисунки? – спросила Сонька.
– Некоторые у меня. Обычно же отдаю их тем, кому они понравятся.
– Как хорошо-о…
– Что хорошо? – обернулся к ней Исаев.
– Быть таким художником. Вы потом подарите мне эту картину?
– Только в том случае, если она будет лучше всех других моих картин.
– Наш Филька Горохов тоже рисует для всех. Я не люблю, когда рисуют для себя.
– Значит, он станет настоящим художником.
– Таким же, как вы?
– Нет, Соня, я летчик. И уж потом немножко художник. Человек должен уметь по-настоящему что-нибудь одно. Я испытываю самолеты…
– Федор Степанович, у нас в интернате мальчишки только и говорят про летчиков-испытателей, говорят, что первый полет… это – как повезет…
По лицу Исаева пробежала едва уловимая тень.
– Многие думают, что при испытании самолета все решает первый полет. А это лишь начало длительной и сложной работы, Соня. За первым полетом следуют другие – целая серия испытаний. Немало времени уходит на изучение испытательной программы. И везение тут ни при чем.
Сонька подошла совсем близко к Исаеву и сама не заметила, как легко положила руку на его плечо. Он был в легкой парусиновой куртке. Его волосы отсвечивали ясной сединой, странно неровной, как будто прибавлялась она в какие-то короткие мгновения, о которых Сонька ничего не знала, там, в небе.
– Куда вы после деваете ваши рисунки? – спросила Сонька.
– Некоторые у меня. Обычно же отдаю их тем, кому они понравятся.
– Как хорошо-о…
– Что хорошо? – обернулся к ней Исаев.
– Быть таким художником. Вы потом подарите мне эту картину?
– Только в том случае, если она будет лучше всех других моих картин.
– Наш Филька Горохов тоже рисует для всех. Я не люблю, когда рисуют для себя.
– Значит, он станет настоящим художником.
– Таким же, как вы?
– Нет, Соня, я летчик. И уж потом немножко художник. Человек должен уметь по-настоящему что-нибудь одно. Я испытываю самолеты…
– Федор Степанович, у нас в интернате мальчишки только и говорят про летчиков-испытателей, говорят, что первый полет… это – как повезет…
По лицу Исаева пробежала едва уловимая тень.
– Многие думают, что при испытании самолета все решает первый полет. А это лишь начало длительной и сложной работы, Соня. За первым полетом следуют другие – целая серия испытаний. Немало времени уходит на изучение испытательной программы. И везение тут ни при чем.