JК
Десять дней в море без еды и воды :: Маркес Габриэль Гарсиа
Страница: 91 из 99Толпа была оснащена керосиновыми лампами и электрическими фонариками. Когда инспектор и моя свита начали вытаскивать меня из кровати, моя опаленная солнцем кожа затрещала по швам. Они устроили у постели настоящую кучу-малу.
Было жарко. Я задыхался в гуще моих защитников. Стоило появиться на дороге, как в лицо мне ударил свет множества ламп и фонарей. Я на мгновение ослеп. Все вокруг перешептывались, а инспектор полиции громко отдавал приказания. Упав с эсминца, я только и делал, что путешествовал в неизвестном направлении. В то утро я тоже отправился Бог знает куда, не имея ни малейшего понятия о том, какую участь мне уготовила толпа приветливых хлопотунов.
Дорога от места, где меня обнаружили, до Мулатоса — долгая и утомительная. Меня уложили в гамак, висевший на двух палках. За каждый конец взялось по двое мужчин, которые понесли меня по длинной узкой тропинке, освещая путь керосиновыми лампами. Мы шли под открытым небом, но жара стояла такая, словно мы сидели в закрытом помещении.
Каждые полчаса восемь носильщиков менялись. Тогда мне давали глоток воды и кусочек содового печенья. Мне хотелось выяснить, куда и зачем меня несут. Разговоры ходили всякие. Болтали все, кроме меня. Инспектор, вставший во главе толпы, не подпускал ко мне никого. Вдалеке слышались крики, приказания, разные возгласы. Когда мы дошли до длинной улочки, пересекающей Мулатос, толпа разрослась настолько, что полицейские уже не могли ее сдержать. Было часов восемь утра.
Мулатос — рыбацкий поселок.
Было жарко. Я задыхался в гуще моих защитников. Стоило появиться на дороге, как в лицо мне ударил свет множества ламп и фонарей. Я на мгновение ослеп. Все вокруг перешептывались, а инспектор полиции громко отдавал приказания. Упав с эсминца, я только и делал, что путешествовал в неизвестном направлении. В то утро я тоже отправился Бог знает куда, не имея ни малейшего понятия о том, какую участь мне уготовила толпа приветливых хлопотунов.
Дорога от места, где меня обнаружили, до Мулатоса — долгая и утомительная. Меня уложили в гамак, висевший на двух палках. За каждый конец взялось по двое мужчин, которые понесли меня по длинной узкой тропинке, освещая путь керосиновыми лампами. Мы шли под открытым небом, но жара стояла такая, словно мы сидели в закрытом помещении.
Каждые полчаса восемь носильщиков менялись. Тогда мне давали глоток воды и кусочек содового печенья. Мне хотелось выяснить, куда и зачем меня несут. Разговоры ходили всякие. Болтали все, кроме меня. Инспектор, вставший во главе толпы, не подпускал ко мне никого. Вдалеке слышались крики, приказания, разные возгласы. Когда мы дошли до длинной улочки, пересекающей Мулатос, толпа разрослась настолько, что полицейские уже не могли ее сдержать. Было часов восемь утра.
Мулатос — рыбацкий поселок.