JК
Девятный Спас :: Брусникин Анатолий
Страница: 20 из 119Ларион Михайлович о том замысле знал и воззрился на листок с любопытством. Но поп собирался не читать, а наоборот, писать.
Он вывел числа: 7119, потом 1611 – не буквенными литерами, по-старинному, а арапской цифирью, как давно уже для простоты писали иные московские книжники.
– Это год, в который Романовым ниспослан Спас, по русскому исчислению и от Рождества Христова. Сложи-ка цифры. Видишь, что выходит? Семь да один, да один, да девять – это дважды девять. А один, шесть, один и один, тож девять. Явлена икона 9 мая, то есть в девятый день девятого месяца, если по-русски считать. Потому Спас «четырежды девятный»: по всемирному летоисчислению, по христианскому, от начала года и от начала месяца.
– Верно, так и выходит! А что за особенный смысл в девятках?
– Девятка – наивысшая из цифр, старше её не бывает. Ещё она трижды благая, ибо трижды троица.
Ларион пришел в восхищение.
– До чего ж ты, отче, глубокоумен и прозорлив! Воистину нет тебе равных. Цари головы ломали, ничего не надумали, а ты исчислил! Нужно грамотку писать в Дворцовый приказ, а то и патриарху. Будет тебе честь и награда великая!
– Кабы я и про будущее разгадал. Ума не достало, – вздохнул священник. – «Четырежды девятно данное», даже если и верно я истолковал, то дело прошлое, важности не столь великой.
Он вывел числа: 7119, потом 1611 – не буквенными литерами, по-старинному, а арапской цифирью, как давно уже для простоты писали иные московские книжники.
– Это год, в который Романовым ниспослан Спас, по русскому исчислению и от Рождества Христова. Сложи-ка цифры. Видишь, что выходит? Семь да один, да один, да девять – это дважды девять. А один, шесть, один и один, тож девять. Явлена икона 9 мая, то есть в девятый день девятого месяца, если по-русски считать. Потому Спас «четырежды девятный»: по всемирному летоисчислению, по христианскому, от начала года и от начала месяца.
– Верно, так и выходит! А что за особенный смысл в девятках?
– Девятка – наивысшая из цифр, старше её не бывает. Ещё она трижды благая, ибо трижды троица.
Ларион пришел в восхищение.
– До чего ж ты, отче, глубокоумен и прозорлив! Воистину нет тебе равных. Цари головы ломали, ничего не надумали, а ты исчислил! Нужно грамотку писать в Дворцовый приказ, а то и патриарху. Будет тебе честь и награда великая!
– Кабы я и про будущее разгадал. Ума не достало, – вздохнул священник. – «Четырежды девятно данное», даже если и верно я истолковал, то дело прошлое, важности не столь великой.