Дикари   ::   Мож Роже

У него есть одно оправдание: он был опьянен близостью трона, отданного Веспасианом его брату. Без помощи других лиц, которых ничто не заставляло ему повиноваться, Домициану не удалось бы ни погубить твоего отца, ни отправить меня на арену цирка. Таким образом, их казнью Руф будет отомщен, а его маны будут удовлетворены, и им не в чем будет тебя упрекнуть.

На глазах Мезия и других людей Сулла открыл дверцы носилок. Вытащил пленников и бросил их на землю. Потом кинжалом перерезал веревки, связывавшие Лацертия, вытащил кляп у него изо рта. Как когда-то сутенер Ихтиос, этот тоже стал умолять галла заколоть его.

Сулла покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты узнал, что испытал несчастный Халлиль, когда умирал невиновным, надеясь этой жертвой спасти жену и дочь от лупанария, куда ты хотел их отправить. Я, возможно, смог бы простить тебе зло, которое ты причинил мне лично, но никогда не прощу убийств банкира и Менезия.

Лацертия била дрожь. Сулла почувствовал тошнотворный запах, исходивший не от животного, а от Лацертия, который от ужаса наделал в штаны.

Кален уже почти развязал Кассия Лонгина, который не произнес ни слова. Их оставили одних, закрыли дверь во двор, а затем послышался скрип блоков, на которых поднимались и опускались решетки, отгораживавшие клетки со зверями.

Сулла, смертельно уставший от всего, что произошло с тех пор, как проснулся Везувий, готовился к отъезду. Он поблагодарил Мезия и заверил его в своей дружбе.