Дитя Одина   ::   Северин Тим

Их крики и вопли не раз предупреждали меня о близости селенья, прежде чем я натыкался на него.

Я понятия не имел, как далеко я продвинулся на запад. Но заметил, что земля постепенно меняется. Леса стали не такими густыми, и больше встречалось открытых, поросших кустарником мест. Все чаще на горах показывались каменные проплешины, и шире стали пространства пустошей. То был край более суровый, менее приятный, и поселения здесь встречались реже, зато и отсутствие леса лишало меня укрытий и делало уязвимее. Однако за пять дней я настолько приспособился к скрытному хождению в этой местности, что начал считать себя чуть ли не невидимкой. А может быть, впав в полубред от нехватки пищи, я вернулся к мечтаниям моего 'гренландского детства, когда воображал себя в роли Одина Невидимого, незримо странствующего по свету.

Тем большим потрясением стало для меня то, что случилось на шестой день побега. Предыдущую ночь я провел в небольшом шалаше, который сделал, сложив ветки в виде крыши над расщелиной между двумя большими камнями среди голого верещатника. Вскоре после рассвета я покинул это лежбище и начал спускаться в долину, которая шла вдоль края пустоши. Впереди виднелась купа деревьев на берегу небольшой речки, бежавшей по долине. В деревьях можно как-то укрыться, подумал я, и если повезет, найдется что-нибудь съедобное. Я углубился в рощу и шел довольно долго, пока не оказался собственно на берегу ручья. Вода в нем была чистая и мелкая и красивой рябью пробегала над коричневыми и черными камешками и зеленью водорослей.