JК
Дитя Одина :: Северин Тим
Страница: 388 из 414Равно вторая жена имеет право отомстить, но она должна ограничиться нанесением ран ногтями, вырыванием волос или словесным поношением.
Словесное поношение по исконным законам считалось столь же серьезным преступлением, как и нападение с оружием из металла или дерева.
— Слово, — сказал мне однажды Эохайд, — может быть смертоносным. Язык бывает острее самого острого клинка. Умным, ранящим прозвищем можно причинить больше вреда врагу, чем если сжечь его дом и погубить урожай. — Потом он привел целый набор поносных словес, начиная с колдовских, произнесенных тайком, до нещадно осмеивающих, и завершил ругательствами и оскорблениями, которые сами собой вылетают в ссоре. Каждое и всякое такое слово имеет свою цену, когда дело доходит до суда.
— Может статься, монахи втолковывали тебе, что друиды пользуются колдовством и проклятиями, — сказал он по другому поводу, — но они спутали это с силой языка. Друид, который стремится стать fili ollam, владыкой слов, стремится к высочайшему и наитруднейшему постижению ради того, чтобы использовать слова для хвалы и поэзии, иронии и насмешки.
То был день, когда он поведал мне о своей монашеской жизни. Вернувшись из похода, мы сидели на бревне перед его лесной хижиной — ловили сетью рыбу в ручье, — как вдруг черный дрозд во все горло пропел свою песнь где-то в кустах.
Словесное поношение по исконным законам считалось столь же серьезным преступлением, как и нападение с оружием из металла или дерева.
— Слово, — сказал мне однажды Эохайд, — может быть смертоносным. Язык бывает острее самого острого клинка. Умным, ранящим прозвищем можно причинить больше вреда врагу, чем если сжечь его дом и погубить урожай. — Потом он привел целый набор поносных словес, начиная с колдовских, произнесенных тайком, до нещадно осмеивающих, и завершил ругательствами и оскорблениями, которые сами собой вылетают в ссоре. Каждое и всякое такое слово имеет свою цену, когда дело доходит до суда.
— Может статься, монахи втолковывали тебе, что друиды пользуются колдовством и проклятиями, — сказал он по другому поводу, — но они спутали это с силой языка. Друид, который стремится стать fili ollam, владыкой слов, стремится к высочайшему и наитруднейшему постижению ради того, чтобы использовать слова для хвалы и поэзии, иронии и насмешки.
То был день, когда он поведал мне о своей монашеской жизни. Вернувшись из похода, мы сидели на бревне перед его лесной хижиной — ловили сетью рыбу в ручье, — как вдруг черный дрозд во все горло пропел свою песнь где-то в кустах.