Дитя Всех цвятых. Цикламор   ::   Намьяс Жан-Франсуа

– Это будет тем легче, монсеньор, что в отличие от христиан мыникого не пытаемся завлечь на свою сторону.

Франсуа послал за Анном, представил ему учителя и отпустил обоих в библиотеку, где без дальнейшего промедления и состоялся первый урок.

Они расположились вдвоем в огромном пустынном зале. Прежде чем приступить к делу, Соломон Франсес захотел узнать, что из себя представляет его ученик, и дал ему возможность высказаться свободно. Анн поведал об уроках с братом Тифанием и, сам того не заметив, отозвался о нем несколько пренебрежительно, заключив:

– Греческому он меня научить не смог. Сам его не знал. А вы знаете?

Соломон Франсес рассудил за благо сразу же преподать урок смирения.

– Да будет вам известно, что кроме латыни и греческого я знаю сарацинский и древнееврейский. Вы тоже сможете выучить их. Но если вы преуспеете в этом, то лишь потому, что заботливый и просвещенный человек открыл ваш ум наукам. Чем выше поднимаешься в познании, тем больше надобно чтить своего первого учителя. Неужели вам этого никогда не говорили?

Анн тотчас же присмирел.

– Да, мэтр Соломон. Я прошу у вас прощения.

Новый наставник открыл книгу.

– Довольно об этом. Читайте. Посмотрим, достаточно ли хорошо вы владеете латынью, чтобы приступить к греческому…

Анн де Вивре ею владел – и даже лучше, чем ожидал наставник! Ум и память молодого человека были сопоставимы лишь с его тягой к знанию.