Дитя Всех святых. Перстень с волком   ::   Намьяс Жан-Франсуа

Лилит, напротив, было невероятно трудно отвергать ухаживания Иоганнеса Берзениуса. Исповедник герцога воспылал к свой помощнице безумной любовью и настойчиво домогался ее, но она решительно ему отказывала. Прежде всего, потому, что этот человек ей не нравился, но главное — если она вдруг окажется беременной, ей хотелось быть твердо уверенной в том, что отцом ребенка является именно Адам. И Лилит по-прежнему оставалась твердой и непреклонной «дамой слез»…

Весной 1417 года Адам и Лилит одновременно утратили своих осведомителей. В Пасхальный понедельник Берзениус, очевидно слишком много выпивший накануне по поводу праздника, был особенно настойчив. Он потянулся к груди своей помощницы, пытаясь сорвать с нее щит.

Лилит испугалась. Если она немедленно не оттолкнет его, то окажется в безвыходном положении. Он обнаружит на ее груди перевернутую пентаграмму, а значение этого символа для алхимика однозначно. Берзениус тут же донесет на «Еву д'Аркей» как на колдунью.

Лилит схватила первую же вещь, какая попалась ей под руку, — это оказался тигель, наполненный обжигающей смесью, — и швырнула его в лицо нападавшему. Берзениус, получивший серьезные ожоги, воспылал к ней ненавистью и отныне не пожелал ее больше видеть…

Золотая Госпожа умерла в среду после Пасхи. Она велела позвать Адама, который тотчас поспешил к палатке карлицы. Кроха, одетая в золотое платье, лежала на своей маленькой кроватке.

Адам спросил, что с ней.