Дитя Всех святых. Перстень с волком   ::   Намьяс Жан-Франсуа

— Ну так плачь! Чего ты ждешь? Ты ведь его любила! Разве нет? Я хочу увидеть, как эти хорошенькие синенькие глазки наливаются слезами. Я мечтаю выпить эти слезки!

Но Мелани не заплакала. Она так и стояла неподвижно. Резким движением Адам разорвал лиф ее платья; обнажилась грудь. И вновь Мелани не отпрянула, только зашептала молитву.

Адам дернул углом рта. Теперь его сестра совершенно не походила на ту испуганную девушку из церкви Сен-Жак-дю-О-Па; перед ним стояла героиня, готовая принести себя в жертву. Ему невольно пришло на память поведение Шарля де Вивре при Азенкуре. Адаму было крайне неприятно осознавать, что его попытки наталкиваются на все более сильное сопротивление. Сила женщины, что стояла перед ним, явно превосходила его собственную.

Адам почувствовал приступ ярости и грубо схватил Мелани за руку:

— Идем со мной в часовню!

— Нет!..

И он увидел Лилит — в ее широком красном плаще, с гербом со слезами. Адам был так удивлен, что не сразу обрел дар речи.

— Как ты здесь оказалась?

— Неважно. Я тебя искала и нашла, вот и все.

— И ты хочешь помешать мне заняться с ней любовью?

— Да!

Адам приблизился к Лилит и громко заговорил, совершенно позабыв о том, что рядом стоят Мелани и другие монахини.

— Ты с ума сошла? Ты что, теперь веришь в Бога? Ты полагаешь, будто узы крови священны? Что монахини священны?

— Я не сошла с ума, я ревную.

— Ревнуешь? Ты? Ведь ты сама толкнула меня в объятия Изабо!

— Изабо я не боялась, а ее боюсь.