Дитя Всех святых. Перстень со львом   ::   Намьяс Жан-Франсуа

Для этих людей, непривычных к местному климату и пище, кровавый понос стал единственным настоящим врагом.

В Бургосе крестоносцы не встретили никакого сопротивления. Педро Жестокий покинул его накануне вместе со своей личной охраной — Черной Гвардией, ибо ее составляли пятнадцать сотен всадников-мавров. В тот же самый день Генрих Трастамарский торжественно вступил в город. Он назначил днем своей коронации Пасхальное воскресенье.

Оруженосец не дождался этого события. Видя ухудшение своего состояния, он попросил у Франсуа позволения удалиться в какую-нибудь лачугу возле городского вала, чтобы умереть там в одиночестве. Он поблагодарил своего господина за то, что тот взял его к себе оруженосцем, и добавил, что это долгое путешествие принесло мир его душе: он забыл свое горе… Франсуа позволил ему уйти, не предлагая позвать священника, поскольку, умирая в крестовом походе, тот прямиком отправлялся в рай. Франсуа навещал больного каждый день, а в страстную пятницу нашел мертвым.

Он велел без промедления похоронить этого человека, чьего имени так и не узнал, которого выбрал за умение метко стрелять из лука и который умер, не выпустив ни одной стрелы, в один день с Христом. Франсуа спрашивал себя, что же это могло быть за горе, которое тот унес с собой в могилу, и упрекал себя, что не задал Оруженосцу этого вопроса: может быть, поговорить о своей беде оказалось бы для бедняги утешительным. Но эти угрызения совести были не совсем искренними. Франсуа хорошо знал, что после смерти Туссена место его оруженосца проклято.

***