JК
Дочь Голубых гор :: Лливелин Морган
Страница: 403 из 557Уважение!
Страшно даже подумать, что подобная честь может выпасть на долю одной из них, но в этой мысли есть какой-то мучительный соблазн. Все женщины, даже старшие жены в сапогах с расшитыми бисером подошвами, домогались теперь ее внимания, наперебой приглашали ее к очагам, приглашали принять участие в своих беседах и вникнуть в мельчайшие подробности жизни, которую они сами создали для себя, отдельно от мужчин.
Даже шаманы скрепя сердце вынуждены были оказывать ей уважение, уважение, которое оказывают собрату по ремеслу. Не в силах определить, каковы пределы ее возможностей и насколько велика угроза, которую она может представлять собой их положению, они вели себя тихо в ее присутствии, опасаясь, что произойдет что-нибудь такое, к чему они не подготовлены.
Но теперь они ее ненавидели. Она знала это. Стоило кому-нибудь из скифских жрецов приблизиться к ней, как у нее начинали шевелиться волоски на шее и покалывало в больших пальцах.
Кажак был чрезвычайно доволен.
– Пока они боятся тебя, – сказал он Эпоне, – они не причинят никакого зла Колексесу. Кажак опасался, что они будут уморить старого князя, а затем делать так, чтобы он сидел, а они говорили его ртом, но теперь они этого не сделают.
– Неужели ваши шаманы занимаются таким колдовством? – с презрением спросила Эпона. – Это дело нечистое, оскорбительное для тела, являющегося обиталищем духа.
– Шаманы делают много такого, что, я думаю, тебе не понравилось бы. Много такого. Да, иногда они лечат болезни. Иногда.
Страшно даже подумать, что подобная честь может выпасть на долю одной из них, но в этой мысли есть какой-то мучительный соблазн. Все женщины, даже старшие жены в сапогах с расшитыми бисером подошвами, домогались теперь ее внимания, наперебой приглашали ее к очагам, приглашали принять участие в своих беседах и вникнуть в мельчайшие подробности жизни, которую они сами создали для себя, отдельно от мужчин.
Даже шаманы скрепя сердце вынуждены были оказывать ей уважение, уважение, которое оказывают собрату по ремеслу. Не в силах определить, каковы пределы ее возможностей и насколько велика угроза, которую она может представлять собой их положению, они вели себя тихо в ее присутствии, опасаясь, что произойдет что-нибудь такое, к чему они не подготовлены.
Но теперь они ее ненавидели. Она знала это. Стоило кому-нибудь из скифских жрецов приблизиться к ней, как у нее начинали шевелиться волоски на шее и покалывало в больших пальцах.
Кажак был чрезвычайно доволен.
– Пока они боятся тебя, – сказал он Эпоне, – они не причинят никакого зла Колексесу. Кажак опасался, что они будут уморить старого князя, а затем делать так, чтобы он сидел, а они говорили его ртом, но теперь они этого не сделают.
– Неужели ваши шаманы занимаются таким колдовством? – с презрением спросила Эпона. – Это дело нечистое, оскорбительное для тела, являющегося обиталищем духа.
– Шаманы делают много такого, что, я думаю, тебе не понравилось бы. Много такого. Да, иногда они лечат болезни. Иногда.