Дон Карлос. Том 2   ::   Борн Георг

Я умираю и смертью искупаю позор, в котором сам виноват!

— Графиня Инес хочет только одного — получить ваше прощение, — сказал Антонио.

— Передайте, что я простил ее. Я больше ее не увижу… Я чувствую, что конец близок… — отвечал граф Кортецилла; силы, казалось, совсем покинули его. — Мое дитя, я больше ее не увижу! Я оставляю ее… Она теперь бедна, у меня ничего нет… Мое имение будет конфисковано! Она должна будет услышать… о моем… постыдном падении и конце! И ее… этот позор… потрясет!.. Вот что не дает мне покоя в мой последний час!..

— Обратитесь сердцем к Богу, милосердие его безгранично, — произнес серьезно Антонио, которого сильно взволновала участь этого человека, а еще больше печалила участь его дочери. Он сложил руки и молился, и Эстебан тоже шептал молитву…

Дукеза стояла в стороне. Даже она была потрясена до глубины души этой трагедией и молитвенно сложила руки при виде своего умирающего сына, увиденного только тогда, когда смерть уже витала над его головой.

Эстебан молился с Антонио…

Какое-то торжественное спокойствие царило в комнате.

— Кончено!.. — прошептал граф. — Бог милосерден…

— Он умирает!.. — воскликнула Сара Кондоро.

— Оберегайте… Благословите… мою дочь… Мою Инес! — тихо проговорил Эстебан патеру.

— Я пошлю за доктором… Может быть, еще есть возможность его спасти… — сказала дукеза.

Граф Кортецилла только покачал головой.

— Не нужно доктора, — едва выговорил он и еще раз попробовал приподняться.