Дорога гигантов   ::   Бенуа Пьер

Но при всем моем сочувствии к нему и к тому делу, которое он представляет, я буду беспристрастен, строго беспристрастен. Мы присутствуем здесь для того, чтобы, когда наступит время, явить полное беспристрастие...

— Наступит время... Это назначено на пасхальный понедельник?

— Да, кажется, на пасхальный понедельник.

— Странный, право, это заговор, — сказал д-р Грютли, — все подготовляется совершенно открыто? Очень странный. Верите вы в успех, господин полковник?

Полковник Гарвей сдвинул толстые брови, поднес к глазам граненый хрустальный стакан, в который только что перед тем налил красного вина, посмотрел на свет и сразу выпил.

— Разные есть виды успеха, доктор, — сказал он.

Г-н Грютли ничего не ответил на эту загадочную фразу. Он был занят тем, что очищал рака.

— Наши коллеги, господин полковник, уже здесь? — спросил он, наконец.

— Только один. Профессор Эрик Генриксен, из Стокгольма. Человек очень замкнутый. Он выразил желание обедать у себя в комнате. Любите вы Сведенборга, доктор?

— Сведенборга? Мм...

— Профессор Генриксен — сведенборгианец.

— На здоровье, — сказал доктор. — А другие?

— Завтра ждут испанского делегата, сенатора Баркхильпедро, а также, может быть, делегата японского, барона Идзуми, профессора вольного университета в Вазеде.

— Знаете вы их?

— По-видимому, барон Идзуми — настоящий джентльмен, — лаконически ответил полковник Гарвей.

Наступило короткое молчание.