JК
Две жизни :: Волконский Михаил
Страница: 200 из 257Приготовления эти я делал для француженки, которую светлейший отправил в дормезе из Бендер, а меня просил ехать впереди.
Он соврал первое, что ему пришло в голову, чтобы только как-нибудь разделаться с этой историей.
— Но Проворов… где же Проворов? — воскликнула Малоземова.
— Он, должно быть, остался у молдаванского помещика, где мы все ночевали четверо суток тому назад.
Аглая Ельпидифоровна, только теперь почувствовав всю остроту разочарования, поняла весь ужас того, что она, фрейлина Малоземова, беспорочность которой не могли оспаривать даже завистники, пользовалась приготовлениями, сделанными для какой-то француженки. Время было упасть в обморок, и она не преминула сделать это.
У Тротото в кармане всегда была на случай дамских обмороков нюхательная соль. Он стал делать вид, что приводит Аглаю Ельпидифоровну в чувство, а она сделала вид, что очнулась от обморока.
— Ах, какое недоразумение, какое недоразумение! — повторял Тротото, увидев, что Малоземова открыла глаза.
— Да как же вы переменились бричкой-то? — спросила она.
— Совершенно непостижимо! — стал объяснять он, путаясь. — Я, собственно, совсем не хотел, но как-то это так вышло… Да, насколько помню, Проворов купил коляску у помещика… то есть, собственно говоря, помещик продал ему коляску… Ах, моя радость, Аглая Ельпидифоровна! — воскликнул Тротото, совершенно запутавшись.
Он соврал первое, что ему пришло в голову, чтобы только как-нибудь разделаться с этой историей.
— Но Проворов… где же Проворов? — воскликнула Малоземова.
— Он, должно быть, остался у молдаванского помещика, где мы все ночевали четверо суток тому назад.
Аглая Ельпидифоровна, только теперь почувствовав всю остроту разочарования, поняла весь ужас того, что она, фрейлина Малоземова, беспорочность которой не могли оспаривать даже завистники, пользовалась приготовлениями, сделанными для какой-то француженки. Время было упасть в обморок, и она не преминула сделать это.
У Тротото в кармане всегда была на случай дамских обмороков нюхательная соль. Он стал делать вид, что приводит Аглаю Ельпидифоровну в чувство, а она сделала вид, что очнулась от обморока.
— Ах, какое недоразумение, какое недоразумение! — повторял Тротото, увидев, что Малоземова открыла глаза.
— Да как же вы переменились бричкой-то? — спросила она.
— Совершенно непостижимо! — стал объяснять он, путаясь. — Я, собственно, совсем не хотел, но как-то это так вышло… Да, насколько помню, Проворов купил коляску у помещика… то есть, собственно говоря, помещик продал ему коляску… Ах, моя радость, Аглая Ельпидифоровна! — воскликнул Тротото, совершенно запутавшись.