Если б заговорил сфинкс...   ::   Аматуни Петроний Гай

— А... а если... царь потом передумает?

И тут произошло то, чего еще не знал Кемт. Позднее, при других фараонах, на протяжении многих веков такое произойдет не раз, станет привычным, но тогда это было новшеством. Это — означает охранительную грамоту, предоставляющую определенные и гарантированные льготы, в данном случае — жрецам храма Птаха* [2] .

— Читай, — коротко распорядился Хефрэ, и писец Ченти звонко и выразительно, чеканя каждое слово, исполнил веление царя:

— «Хор, любимый Обеими Землями, великий сын Рэ, царь и государь приказывает своему везиру, начальнику всех работ страны, начальникам областей, заведующему обеими житницами, всем остальным начальникам — отныне освободить жрецов храма бога Птаха от исполнения воинской и трудовой повинности навеки. Мое величество приказывает навсегда оставить за ними приписанные земли, не взимать с них налогов, не ущемлять благоденствия жрецов...»

— О, счастливец Хену, счастливые жрецы бога Птаха, — грянули усладители. — Словно в девичьих косах переплелись доброта и мудрость Хем-ефа, да будет он жив, цел, здоров!

— Теперь ты понял, Хену? — спросил царь.

— Благодарю тебя, благой бог, — вновь распластался на земле Хену. — Да будешь ты всегда жив, цел, здоров!

— Ступай, — махнул рукой Хефрэ.

Писец бросил вниз свиток царской грамоты, Хену на лету подхватил его и, пятясь задом, полз, пока не скрылся из виду.