Если б заговорил сфинкс...   ::   Аматуни Петроний Гай

— Только не здесь, Хеси.

— Тогда приходи ко мне.

— Хорошо, Хеси. Жди меня... Я приду!



НОЧЬ ПЯТАЯ, последняя в жизни Сенетанх...

1



Вот уже каменный лев уверенно протянул передние лапы в грядущее, мирно закинув хвост на правую сторону: ему некуда спешить...

Мериптах почти не сходил с лестницы, высекая глаза, нос и рот фараона. Лучшие камнерезы Кемта плечом к плечу трудились рядом.

Казалось, Мериптах позабыл обо всем на свете. Но однажды вечером, покрытый пылью и пошатываясь от усталости, он спросил Тхутинахта:

— Сколько людей подверглось сегодня наказанию?

— Все, кто заслужил, — чуть раздраженно ответил начальник рабочих, не терпевший вмешательства в свои дела.

— Хорошо сказанное тобою, — кивнул Мериптах. — Камень любит характер: он сам тверд...

Старый мастер восхищен: неужто и Мериптах взялся за ум?

— Но в стороне остались работающие лучше остальных...

Тхутинахт настороженно и вежливо молчит. «Какая еще мысль у Мериптаха просится на кончик его языка?» — думает он.

— Пусть два скульптора, — приказал Мериптах, — сделают десять моделей Та-Мери.

— Исполнят...

— Можно из глины.

— Хорошо.

— Будешь награждать ими отличившиеся десятки. Понял?

— Нет, — признался Тхутинахт.

— Надо поощрять старательных людей...

— Разве мало им того, что из не бьют? — удивился Тхутинахт.