Фанфан-Тюльпан   ::   Вебер Пьер Жиль

Мадлон очарована и позволяет одному из них поцеловать себя в щеку — вот так: и Перетта, изображая эту сцену, протянула под кустом щечку Фанфану, который забеспокоился и простодушно спросил:

— А что, в театре все актеры будут иметь право тебя целовать?

— Конечно, но это же ничего не значит, это ведь только игра…

Фанфан был подавлен. Такие излияния, даже притворные, уже заранее вызывали у него ужасную ревность. Но Перетта с очаровательной непосредственностью встала на цыпочки, поверх кустов обвила шею Фанфана руками, нежно его поцеловала и сказала:

— Будь спокоен, дурачок, я никогда никого не полюблю, кроме тебя!

Фанфан только хотел ответить ей поцелуем, как рядом с ними раздался крик:

— Великий Боже и Святая Мария! Что я вижу?!?

Это был господин Магю, который направлялся в прачечную с пакетом белья под мышкой, но увидел дочь в объятиях Фанфана.

Влюбленные отскочили друг от друга.

Фанфан скрылся в кустах, Перетта, быстро спрятав книжку за спину, опустила головку, ожидая грозы.

— Что у тебя в руке? — гневно спросила подоспевшая жена пономаря.

— Ничего, мама, — пролепетала еле слышно смущенная Перетта.

— Лгунья! — прогремел папаша Магю.

Схватив дочь за руку, он заставил ее повернуться к нему спиной. Томик упал в траву. Мамаша Магю схватила его и зарычала:

— Еще одна из этих поганых книжонок, которые кружат тебе голову и наверняка заведут тебя в ад! Не удивлюсь, если окажется, что ты — девица дурного поведения!

И, потрясая злополучными «Жеманницами», она кинулась к ручью, у которого стояла прачечная, и бросила томик в воду с криком:

— Ты — недостойная, распутная девчонка! Вот я, например, разве я умею читать, а?

Перетта разразилась рыданиями.